Тайна двойного убийства

Потом в ровном ритме движения словно нарушилось что-то. "Встречный", — догадался Антон, принял правее, не снижая скорости. Огни встречной машины спокойно приближались. Внезапно, как удар по глазам, яркий сноп света — широкий, ослепляющий. Необычно мощный дальний свет, по-хулигански, с прицелом направленный на "Жигули”, плотной белой завесой закрыл для Антона все вокруг. Он невольно откинулся на сиденье и, полуослеп-ший, вдруг увидел в устрашающей близости перед собой огромные колеса и голубой с вмятиной кузов. Самосвал! У самой обочины стоял самосвал!

Многолетний опыт подсказал решение. Маневр влево опасен для встречных! Автородео! Тренированное тело само приняло нужную позу. Руль вправо, мощные руки рванули баранку, послушная юркая любимица Антона, словно понимая, чего от нее ждет хозяин, почти не коснулась правыми колесами зыбкой щебенки, вывела на левый, обошла со свистом темную тушу "ЗИЛа”. Уже на прямой, словно испугавшись того, что могло случиться, завиляла было, не в силах прийти в себя, но быстро успокоилась, ведомая знакомыми руками.

Все! Антон вытер со лба мгновенно проступивший пот, пошевелил крутыми плечами, освобождая их от неприятно облепившей рубашки. За первой мыслью: "Обошлось”, пришла другая: "Машина без сигнальных огней — недалеко до беды”.

И когда шагнул на асфальт, увидел коренастую фигуру, спрыгнувшую с подножки голубого знакомого "ЗИЛа”. Фигура тоже была знакомой. Только днем, у проломленного забора, в руках коренастого не было монтировки. "Ну это уж зря!” Вспомнилось вдруг бытующее мнение, что "клиенты” ОБХСС с кистенями не ходят. "Ан ходят! Вот она, монтировочка!”

Антон рассмеялся своим мыслям. Встреча на дороге не испугала, нет. С коренастым он справится. Но вот-вот подъедут ребята, и надо предупредить их об опасности на дороге — это главное, а не тот, с монтировкой.

Коренастая фигура по мере приближения капитана двигалась навстречу все менее решительно, затем толстяк резко повернул назад, и уже у подножки Антон успел схватить его за плечо. Шофер с силой швырнул монтировку в кусты, обернулся.

Знакомое, сейчас искаженное страхом лицо — разрушитель забора! А там, в кабине, напряженно приглядывался к событиям на дороге другой знакомец. Паршин.

Прямо с подножки самосвала Волна включил сигнальные огни, выдернул ключи зажигания. Значит, аварию на дороге хотели устроить те, за кем он следовал! Неужели умышленно? Или здесь что-то другое?

Махнул рукой Паршину, тот понял правильно, медленно вышел из кабины, обошел вокруг капот, бросил тревожный взгляд на дорогу, за ним оглянулся и коренастый. Тогда капитан понял: ждут. Кого-то ждут следом. И это беспокоит больше, чем задержание. Не задавая вопросов, Антон вспрыгнул на колесо, заглянул в кузов и присвистнул: ящики, ящики, упаковки и вон в тех, высоких, явно лобовые стекла — он видел их на складе.

— Как это понимать? — обратился он к Паршину. Тот молча пожал плечами. — А? — капитан глянул на шофера.

— Я ни при чем, начальник, — водитель вскинул широкие ладони с оттопыренными мизинцами, — мне велели — я сделал. Мое дело — крутить баранку, отвечают они, — махнул он головой в сторону Паршина и добавил: —Так договорились, начальник.

— А монтировка? — поинтересовался Антон.

— Так не узнал вас вначале, — ответил шофер.

Паршин молчал, тревожно поглядывал на темную полосу дороги, откуда уже слышен был шум машины. И не мог скрыть облегчения, увидев приближавшуюся "Волгу”.

Раздался визг тормозов, разом распахнулись дверцы. Спешили к капитану его помощники.

ГЛАВА 10

Сон был зовуще тревожным, незавершенным. Я проснулась с бьющимся сердцем — давно и безуспешно призывала Сашу прийти ко мне хоть во сне. Сегодня, наконец, я увидела его. Близко, совсем рядом со мной он бежал куда-то вместе с моим юным дедом, о котором я знаю лишь по рассказам. Дед не пришел с войны, погиб в последние ее дни. Почему он приснился мне вместе с Сашей? Они бежали, ровесники, в непонятную даль, куда-то стремились, увлекая за собой меня. И были похожи, как братья, хотя там, во сне, я твердо знала, что это мои дед и муж. Куда мы бежали? Глаза открывать не хотелось, так бы и мчалась я вместе с навсегда ушедшими, из которых один дал мне жизнь, а другой — любовь.

Бесценные дары, ни с чем не сравнимые, и вечный я должник на земле.

Стряхнула оцепенение, встала.

Наконец-то и твоя очередь пришла, утренняя гимнастика.

Взбодрилась холодным душем. Все. Готова к новому дню. А из сердца не уходил странный неизвестный простор, где легко бежали мы — я, дед и Саша.

Прерывистый, требовательный дверной звонок заставил меня вздрогнуть.

И по лицу вошедшего Антона я сразу поняла: что-то случилось. Предчувствие не обмануло. Едва поздоровавшись, Антон сказал:

— Погибла Сватко. Едем.

— Как? — я присела на стульчик в прихожей.

— Автодорожное происшествие, — коротко ответил капитан и нетерпеливо добавил: — Едем, едем быстрей.

— Дай доложить начальству, минутку.