Тайна двух императоров

– К чему лукавить? Вы прекрасно знаете о наших с ним отношениях. К тому же… я никто и ничего собой не представляю. Даже если я совершу ошибку, то с лёгкостью признаю её. Только представьте, чтобы императоры признавали свои ошибки… Не делайте меня ещё более несчастной, чем я есть. – Клэр потянулась к его маске в надежде снять её. Но руки остановились, так и не достигнув цели: М. преградил им дорогу.

– Я разделяю ваши чувства, – Клэр не поверила своим ушам. Она не ошиблась! Она действительно была небезразлична ему. Ей едва удалось сдержать слезы, подступившие к глазам. – Сразу с вашим появлением в Тюильри я понял, что вы станете моей погибелью… Один ваш взгляд пробудил во мне то, что я считал навек утраченным. Слова здесь бессмысленны, ведь я не в силах объяснить то, что творится в моей грешной душе при виде вас. Не в силах рассказать, о чём думаю.

– Если вы боитесь, что я изменю своё мнение о вас, увидев ваше изувеченное лицо…

– Вы не можете его видеть ради вашей безопасности, а не из-за того, что подумаете обо мне. Я человек императора, и никто, кроме него, не может видеть моего лица.

– Что же нам делать?

М. осторожно наклонился. Казалось, что он боится коснуться её. Ладони застыли на талии и прижали тело к груди.

– Я задыхаюсь от желания поцеловать вас.

Клэр не могла вымолвить ни слова в ответ. Его голос, его дыхание пьянили куда сильнее любого императорского вина. Ей было страшно. По рукам пробежала дрожь. Тяжело было дышать, тяжело смотреть ему в глаза.

– Если мы сейчас… понимаете ли вы, что обратного пути не будет? – перебил он сам себя и затих, вслушиваясь в её ответ.

– Понимаю. Более чем.

– Закройте глаза. – М. встретил вопросительный взгляд, после чего поспешил объяснить: – Вы не можете меня видеть, значит, ваши глаза должны быть всё время закрыты.

Клэр послушно сомкнула веки и почувствовала, как вокруг её головы обвилась плотная ткань. М. снял свою маску и завязал ею её глаза.

– Это единственный выход?

– Да, – настоял он.

Двое продолжили стоять напротив окна, набираясь смелости прикоснуться друг к другу. Теперь его лицо было свободным. Она ощутила тепло рядом со своими губами и, приоткрыв рот, замерла в ожидании. М. играл с ней. Изучая касаниями, он словно сам набирался сил, преодолевая личную преграду. Наконец их губы встретились в тающем, до боли колющем поцелуе, который с каждой секундой становился всё глубже и чувственнее. Свободная рука обвила её стан и уверенно опустилась вниз.

Клэр не могла видеть, но все остальные чувства усилились. Тело покрывалось мурашками там, где М. касался его. Захлёбываясь в собственных стонах, она не могла остановиться. Ночное платье одним движением оказалось на полу. Клэр накрыло обнажённое жаркое тело. Она скользнула руками по мускулистой спине и, ухватившись за плечи, стала вдыхать запах его кожи. Поцелуи перешли на грудь, спускаясь всё ниже. Крепкие руки сжали бёдра, отчего Клэр издала непроизвольный крик.

– Я сделал больно?

– Всё в порядке. Я полдня провела сегодня в седле и поэтому…

– Я пытаюсь быть нежным. Ничего не могу поделать с этим. Но я не хочу причинять боль…

– Я люблю тебя, – произнесла Клэр на выдохе, касаясь руками лица, на котором не было ни единого волоска.

– Я люблю тебя!

Два нагих тела таяли на светлой простыне под сводом покачивающегося балдахина. Нежные и тихие голоса сплетались в один и нельзя была разобрать сразу, где чей. Клэр лежала на груди М., поглаживая пальцами его руку.

– Я не раз касалась твоего лица, оно гладкое и нежное. Нет даже лишнего волоска. Твоё лицо не обезображено. Хоть я и не вижу его, думаю, оно бы мне понравилось.

– На моём лице действительно шрамы…

М. взял её руку и поднёс к тому месту, где Клэр нащупала огрубевшую кожу.

– Убедилась?

– Угу, – насупившись, сказала она себе под нос.

М. взял кулон, подаренный Клэр Мишелем, и долго вертел его в руке. Перебирал, рассматривал, как какую-то диковинку.

– Что это?

Клэр лишь могла догадаться, о чём только что спросил её М.

– Ты про кулон?

– Ты ранее упоминала, что он подарен человеком, которого нет в живых.

– Да… К сожалению.

– Эту прекрасную шею должны украшать жемчуг, изумруды да бриллианты.

В памяти Клэр всплыл её разговор с Мишелем, что она должна была носить фамильный символ дома Равниных, пока любит его.

– Этот подарок мне очень дорог.

– Весьма странный подарок. Лучше сними его.

Глава 19 День святого Сильвестра