Тайна двухколесного экипажа

Вечером в восемь часов легконогий и мягкоголосый сыщик вошел в кабинет Калтона. Адвокат ждал его с нетерпением. Аккуратно прикрыв дверь, Килсип сел напротив Калтона и принялся ждать, что тот скажет. Но адвокат сначала угостил его сигарой, потом из каких-то загадочных глубин письменного стола извлек бутылку виски и два стакана, наполнил один и придвинул к сыщику. Килсип принял эти небольшие знаки внимания с самым серьезным видом, но все же они произвели на него определенное впечатление, что не укрылось от пытливого взгляда адвоката. Калтон свято верил в искусство добиваться своих целей дипломатией и не упускал случая прививать его молодым людям, начинающим свой путь в жизни. «Дипломатия, — как-то сказал Калтон одному молодому аспиранту юристу, — это масло, которое мы льем на беспокойные волны общественной, профессиональной и политической жизни, и если, проявляя немного такта, вы можете управлять людьми, то наверняка преуспеете в этом мире».

Калтон был человеком, который осуществлял на практике то, чему учил других. Он считал, что по натуре своей Килсип напоминает кошку, которая любит, чтобы ее гладили, чтобы с нею возились, и потому оказывал ему эти небольшие знаки внимания, прекрасно понимая, что это принесет свои плоды. Также ему было известно, что Килсип не питал дружеских чувств к Горби, более того, ненавидел его, и он решил использовать эту неприязнь для своих целей.

— Я полагаю, — сказал он, откидываясь на спинку кресла и глядя на клубы голубого дыма, исторгавшиеся из его сигары, — я полагаю, вам известны все подробности дела об убийстве в хэнсомовском кэбе?

— Думаю, что да, — ответил Килсип с искорками любопытства в глазах. — Горби только то и делает, что похваляется, какой он умный да что смог поймать предполагаемого убийцу!

— Ага! — Калтон подался вперед и положил руки на стол. — Предполагаемого убийцу! Вот как! Это означает, что его не признали виновным присяжные или что это вы не считаете Фицджеральда убийцей?

Килсип несколько отстраненно посмотрел на адвоката, медленно потирая руки.

— До того, как я получил вашу записку, — осторожно начал он, — у меня не было сомнений в том, что Горби взял кого нужно, но, узнав, что вы, будучи защитником заключенного, хотите встретиться со мной, я решил, что вы, должно быть, нашли что-то в его пользу и хотите этим поделиться.

— Правильно, — коротко ответил Калтон.

— Поскольку мистер Фицджеральд утверждает, что нашел Уайта на углу и остановил кэб…

— Откуда вам это известно? — резко прервал его Калтон.

— Горби рассказал.

— Как он это узнал, черт возьми? — искренне удивился адвокат.

— Он постоянно сует нос в чужие дела, — заявил Килсип, в пылу возмущения позабыв, что сование носа в чужие дела является неотъемлемой частью профессии сыщика. — Но в любом случае, — быстро продолжил он, — если мистер Фицджеральд действительно бросил на улице мистера Уайта и ушел, доказать его невиновность можно только в том случае, если он не возвращался, как утверждает извозчик.

— Значит, вы думаете, что Фицджеральд предоставит алиби? — поинтересовался Калтон.

— Сэр, — скромно ответил Килсип, — вы, конечно, знаете об этом деле больше, чем я, но мне кажется, это единственное, чем он может себе помочь.

— Он не будет помогать себе таким образом.

— Значит, он виновен, — заключил Килсип.

— Не обязательно, — сухо заметил адвокат.

— Но если он хочет спасти свою шею, ему придется доказать свое алиби, — убежденно возразил сыщик.

— В том-то и дело, — вздохнул Калтон, — он не хочет спасать свою шею.

Килсип с озадаченным видом отпил виски в ожидании, что расскажет адвокат дальше;

— Видите ли, — продолжил Калтон, закуривая новую сигару, — Фицджеральд вбил себе в голову странную мысль. Он не хочет говорить, где был той ночью.

— Понимаю, — кивнул Килсип. — Женщина?

— Нет-нет, ничего такого, — возразил Калтон. — Я поначалу тоже так думал, но ошибался. Он ездил к умирающей женщине, которая хотела ему что-то рассказать.

— О чем?

— Этого я вам сказать не могу, — быстро ответил Калтон. — Наверное, это было что-то важное, потому что она послала за ним в большой спешке… И он оказался рядом с ней между часом и двумя утра в пятницу.

— Значит, он не возвращался к кэбу?

— Не возвращался. Он отправился на встречу, но по какой-то причине отказывается говорить, где эта встреча состоялась. Сегодня я наведался в его комнату и нашел вот это обгоревшее письмо с просьбой прийти.

Калтон передал письмо Килсипу, который положил его на стол и внимательно осмотрел.

— Было написано в четверг, — сказал сыщик.

— Разумеется… Там указана дата. А Уайт был убит в пятницу двадцать седьмого.

— Написали его на какой-то вилле в Тураке, — заметил Килсип, продолжая изучать бумагу. — А-а, я понял, он туда и направился.

— Вряд ли, — хмыкнул Калтон. — Он бы не успел за один час побывать там, поговорить и вернуться в Ист-Мельбурн. Извозчик Ройстон подтверждает, что он был на Рассел-стрит в час, а хозяйка дома, где он снимал комнаты, утверждает, что он вернулся домой в два. Нет, он не был в Тураке.

— Когда было доставлено это письмо?