Тайна Ефремова

Про подобные тонкости я в те годы знать не мог, а когда узнал, мне стало обидно за фантастов, которые казались мне кем-то вроде олимпийских богов. Да, мне нравятся и Ефремов и братья Стругацкие! Я понимаю, что лёгкостью чтения, занимательностью и, в особенности, юмором молодые Стругацкие, возможно, "переигрывают" Ефремова, но сила Ефремова в совершенно другом! Как отметили Брандис и Дмитриевский, написавшие об Иване Антоновиче книгу "Через горы времени" "... заботит Ефремова в первую очередь сама мысль, а не одежда мысли, важнее ему, что сказать, а не как сказать...".

Именно опубликованная полвека назад "Туманность Андромеды" покончила с "фантастикой ближнего предела" и открыла путь таким авторам как, Альтов, Журавлева, Ларионова, Войскунский с Лукодьяновым, Емцев с Парновым, те же братья Стругацкие... И ещё много других наших фантастов, дебютировавших на рубеже пятидесятых - шестидесятых годов, вряд ли пробились бы к читателям, не появись в 1957 году роман Ивана Антоновича.

При чтении "Туманности Андромеды", "Лезвия бритвы" и "Часа быка" меня потрясает масштаб личности автора, его вера в великое будущее Человечества, а желание Ефремова предостеречь от ошибок на тернистом пути Прогресса заставляет задуматься над всем происходящем вокруг. И тогда часто становится не до смеха.

Сегодня наблюдается обратное: нередко в современных фантастических романах имеются и занимательность, и неплохое литературное мастерство, но всё это при скудости идей и мыслей, актуальных, как для нашего времени, так и для вечности.

По прозорливости и энциклопедичности лишь нескольких писателей-фантастов можно поставить рядом с Ефремовым. Это Жюль Верн, Герберт Уэллс, Александр Беляев, Айзек Азимов, Артур Кларк, Станислав Лем и братья Стругацкие. Причём, Стругацких я упомянул, прежде всего, из-за степени их воздействия на читателей, именно в нашей стране, поскольку за рубежом они не столь известны.

На мой субъективный взгляд именно ранее перечисленные фантасты, оказали наибольшее влияние, как на эволюцию общества в целом, так и на развитие именно научной фантастики.

Но ведь был ещё и Ефремов - автор "рассказов о необыкновенном". Они и сейчас остаются захватывающе интересными, а их литературные достоинства отметил ещё Алексей Толстой, спросивший "молодого писателя" при встрече: "Как вы успели выработать такой изящный и холодный стиль?".

"Молодому писателю" было тогда тридцать шесть, он являлся автором множества научных работ и доктором биологических наук. Фактически, к 1944 году Ефремов уже создал тафономию, отрасль науки на стыке палеонтологии и геологии, за создание которой он через несколько лет, получил Государственную Премию. Надо отметить, что применение методов тафономии помогло Ефремову в изысканиях и принесло славу "везучего учёного".

Вот как сам Иван Антонович объяснял свою "удачливость в литературных предвидениях:

"... Наиболее часто в интервью, читательских письмах и беседах меняспрашивали, каким образом проблемы науки, еще находившиеся взачаточном состоянии, нашли в рассказах разгадки, которые в общихчертах совпали с реальными решениями много лет спустя.Не обладаю ли я неким даром пророчества, точнее, предвидения?

Мне думается, что такая таинственная способность, во всякомслучае в рассказах о необыкновенном, отсутствует. Кроме полетавоображения и интуиции, координат для заглядывания в будущее нет. Какдля воображения, так и особенно для точной интуиции необходимо знаниемножества сопредельных фактов и явлений, широкая энциклопедичность,воспитанная разносторонностью интересов, помноженной на вместительнуюпамять.

Энциклопедичность образования очень помогала мне в науке. Удалосьподчас проявить загадочную для моих коллег интуицию в решении вопросовразного калибра.

Та же интуиция помогла и в моих рассказах..."

(Из предисловия Ивана Ефремова к своему собранию сочинений.)