Тайна Элизабет

В связи с этим, он впервые критически посмотрел на происходящее в столице и, наконец, понял, о чем всегда говорил давно осознавший это Нильс: их родное королевство настолько зажало себя в придуманных им самим жестких рамках, что в итоге само стало жертвой этих же ограничений. С одной стороны, конечно, они помогали городу сохранять человеческий облик и высокую цивилизацию. С другой стороны, многовековая война с кровожадным противником, надежно спрятавшимся на неприступной высоте, ни к чему не приводила долгие века напролет. А теперь эта нерешенная проблема вылилась в реальную угрозу существованию самого Парфагона, ни больше, ни меньше.

Конечно, самое большое потрясение было вызвано встречей с Ирэн. Он никак не мог представить себе причину, по которой она решила остаться в отвратительном Арогдоре, в этом оплоте похоти и грязи, беззакония и абсурда. Во всех своих наивных мечтах с самого детства Томас спасал сестру и воодушевленно возвращался с ней с вулкана в свой дом в Парфагоне. Он даже ни на минуту не сомневался, что так бы оно и случилось, лишь найди он ее. Но именно этот, казалось, самый очевидный момент пошел не по плану, напоровшись на безжалостную реальность. Что ее могло там держать? Что было сильней их родственной связи? А смог бы он сам остаться ради нее в Арогдоре?

Томаса лишь успокаивало понимание, что она хотя бы точно выжила, за что его исстрадавшееся сердце теперь могло больше не переживать, а жизнь наполнилась новым смыслом и красками. Мало того, она вымахала красивой и здоровой девушкой, не потерявшей остатки разума и человечности после пережитого кошмара в детстве. В конце концов, ему действительно стоило поблагодарить судьбу за предоставленный бесценный шанс просто увидеть и обнять ее.

Глава 6 Предательство Города заката

Ноябрь 966 года выдался томительным и пасмурным. Хотя Альберт Третий скептически отнесся к донесению о возможной атаке на доселе неприступную столицу, справедливо усомнившись в рассказе одного пьянчуги, устойчивый слух о возможной скорой беде быстро распространился по задрожавшему Парфагону. Оглядываясь на мощное весеннее наступление Арогдора, полностью сломавшее представления о шаблонах привычной тактики мутантов, легат Ричард Фейн и его тайный советник Нильс Дор, в отличие от короля, готовы были поверить во что угодно и не хотели сидеть, сложа руки. Было очевидно, что набирающие с каждым днем невиданную ранее силу мутанты не будут откладывать надолго новую кампанию, которая гарантированно должна стать еще более опасной.

Как итог, по негласному согласию канцлера Питера Калицы, главнокомандующий начал пассивную подготовку к жизненно важной обороне. Все внешние склады продовольствия и всевозможных ценных материальных ресурсов были почти полностью перевезены внутрь Стены. Также были значительно увеличены запасы гарнизонов всех Башен, справедливо ожидая получить первый удар именно на них, если это будет стандартная атака с суши. Боевой состав как самих Башен так и обеих могучих когорт Парфагона был переведен в состояние постоянной боеготовности. Тяжелее всего приходилось малочисленным гарнизонам городов, которые в случае внезапного нападения, как это трагически случилось с Новым Альбертом и Яртой, не имели возможности долго сопротивляться или оперативно получить подмогу. Однако, в условиях наличия реальных угроз столице, никто не мог и не собирался менять такое уязвимое положение обреченных поселений, в которых жили бесчисленные тысячи невинных жителей.

Хотя лесные разбойники так и не успели выяснить причину возросшей активности мутантов, король радушно пожаловал им звания центурионов за храбрые действия в тылу облапошенного врага. За долгое время они были единственными агентами, сумевшими живыми и почти невредимыми вернуться из своей гиблой миссии. Почти целый месяц они оба просидел взаперти у себя по домам, попадая в фазу по нескольку раз в день и постепенно возвращая привычную рыцарскую форму. Особенно в этом вопросе спешил Томас, которому было необходимо успеть хоть как-то подготовить себя к некоторым важным событиям в своей личной жизни. Между делом, находясь в своеобразном отпуске, он постепенно свыкся с мыслью об оставшейся в зловонном Арогдоре сестре и больше всех беспокоился о скором начале неизбежных военных действий, активно участвуя в ежедневных переговорах почитаемых Нильса и Ричарда.