Тайна головоломки

А потому Мирек решил написать для всех с Другой стороны вторую листовку. В ней он рассказал обо всём, что произошло с момента выхода первой, написал о важных новостях, полученных «Быстрыми стрелами», и о предателе, который скрывается в их рядах, а также упрекнул ребят за равнодушие к происходящему.

Однако вся история повторилась снова. Пока оставшиеся четыре экземпляра первой листовки все измазанные, порвавшиеся и уже плохо читаемые, понемногу терялись где-то в руках другостранских, второе издание, снова в пяти экземплярах, было встречено с восторгом и воодушевлением. Одни были довольны, что «Быстрые стрелы» вступились за честь ребят с Другой стороны, другие же — а их, к сожалению, было подавляющее большинство — воспринимали листовку в качестве чрезвычайно занимательного чтива, о котором можно было с удовольствием посплетничать: ведь именно из листовок они узнавали, кого, когда и где отлупили дворцовские, и какие пакости о ком они говорили!

Однако когда Мирек уже было собрался сдаться и оставить тщетные попытки чего-либо этим добиться, ситуация вдруг приняла совсем иной оборот. И если бы Мирек был ясновидящим, то знал бы, что эта внезапная перемена станет началом других, куда более важных событий. Точно так же, как всего лишь началом чего-то большего был спор с дворцовскими из-за тех нескольких крон, которые они заработали в поте лица, гоняясь за маленькими белыми мячиками.

Огромная и страшная тайна лежала, покрытая пылью, где-то в сплетении улиц города, в его таинственных закоулках, дворах и башнях. Тайна, о которой так и не узнали целые поколения мальчишек, пока судьба не решила, что именно «Быстрые стрелы» наткнутся и невольно начнут расплетать этот спутанный и полуистлевший клубок таинственных нитей.

5. У Ярки появляется идея

Тем временем те из ребят, которым приходилось долго ждать своей очереди на листовку, начали на «Быстрых стрел» обижаться, будто бы они были в этом виноваты.

По соседству с Яркой Метелкой жила одна богатая семья, мальчика из которой звали Владя Прокш. Иногда, встретившись на улице, ребята перекидывались парой слов. Однако не получив второй выпуск листовки первым, Владя на Ярку серьёзно обиделся, и некоторое время делал вид, что не замечает его. Но потом обида прошла, и в один прекрасный день он вдруг остановил Ярку на улице со словами:

— Даю на расходы клуба одну крону за каждый выпуск листовки, если дадите мне прочитать сразу же, как напишете! Что скажешь?

— Крону? Ты сказал крону? — выдохнул Ярка, и вдруг часто заморгал, потому что в голову ему внезапно пришла одна идея.

Владя, который и не подозревал, что Ярку вдруг осенило, повторил:

— Ага, крону! Не веришь? Могу даже заплатить вперёд, — и, сунув в карман руку, вытащил небольшой кожаный кошелёк.

Местные ребята об этом кошельке знали. В нём всегда лежало столько денег, сколько у обычного мальчишки с Другой стороны не появлялось даже в день его рождения. Да, Ярка ему верил — уж крона-то у Влади была всегда. Однако руку с кошельком Ярка оттолкнул:

— Пока не надо! — завертел он головой и добавил: — Дашь, когда листовка будет готова. А может, это будет уже и не листовка.

Владя Прокш хотел спросить ещё что-то, но не успел и рта раскрыть, как Ярка весело крикнул:

— Мне пора лететь в клуб, сегодня там будет о-го-го сколько работы! Пока!

И, оставив Прокша стоять посередине улицы, он практически сделал то, что и сказал — то есть пулей полетел в ту сторону, где, как догадывался Прокш, находился клуб «Быстрых стрел».

Как и следовало ожидать, в клубе никого не было, так как собираться ребята сегодня не планировали. Ярку это не смутило — в том же доме, где был их клуб, жили Быстроножка и Красненький, поэтому Ярка, не долго думая, добежал до квартиры Красненького, у которого хранились ключи от клуба, и постучал в дверь.

— Войдите! — раздался за дверью странный голос, и Ярка повернул дверную ручку. Войдя, Ярка оказался на кухне, однако как он ни крутил по сторонам головой, не увидел ни мамы Красненького, ни того, кто разрешил ему войти. На кухне никого не было. Нет, погодите-ка! Ярка вдруг приметил торчавшие из-под кровати ноги Красненького. Тот доставал оттуда свою любимую красную пилотку, с которой не хотел расставаться даже дома. Вот только ни мама ни папа Красненького любви к этому несомненно важному украшению его головы не разделяли, и потому первое, что происходило по возвращению Красненького домой, было то, что мама сдёргивала с его головы пилотку, и закидывала её под кровать, в дальний угол, к самой стене. Там обычно его пилотка и лежала до тех пор, пока Красненький не собирался выйти на улицу.

Ярка решил сделать вид, что ног приятеля не заметил, и громко спросил:

— Извините, а Красненький дома?

— Да где там, — ответил грустный голос из-под кровати, — он только что отправился на луну. А что Вы от него хотели, молодой человек?

Ярка, стараясь изо всех сил сдержать смех, безразлично ответил:

— Да так, ничего! Просто пришёл ему сказать, что он — чучело огородное, и что когда его увижу, то…