Тайна голубиного пирога

Страстно желая, чтобы разразившийся скандал не ввергнул ее в свою пучину, принцесса открыла калитку маленького садика рядом с рекой – одного из немногих приватных убежищ, оставленных обитателям дворца. Однако тут же обнаружила, что была не единственной, кто искал здесь приют. Многие места на скамейке были уже заняты, несколько кресел на колесах стояли на солнце. Она собралась уйти, но тут ее окликнули по имени. Обернувшись, принцесса увидела графиню и подошла к ней. Леди Беатрис и леди Монфор-Бебб подвинулись, освобождая ей место.

– Вы, видимо, как и мы, хотели тут спрятаться, – сказала леди Монфор-Бебб. – В понедельник после Пасхи здесь все будет забито Гарри и Генриеттами. Мы все молим Бога, чтобы дождь разогнал их.

– Скоро и дворец в Кью откроют для публики. Будем надеяться, что он отвлечет часть здешних посетителей, – сказала леди Беатрис, складывая зонтик от солнца, при помощи которого она пыталась уберечься от новых веснушек. – Думаю, следует восстановить плату за проезд через Хэмптонский мост. Такая мера уменьшит наплыв бедняков. Надо бы написать письмо лорд-гофмейстеру с этим предложением.

Графиня подалась вперед, коснувшись ее рукой:

– Не забудьте указать, чтобы для живущих во дворце проезд остался бесплатным.

Обернувшись к принцессе, графиня поинтересовалась, как обстоят дела с инспектором.

– Неприятный человек, – ответила Минк. – От него несет дешевым табаком. После его ухода пришлось открывать все окна.

– Когда инспектор задавал мне вопросы, больше всего его интересовала ваша служанка, – продолжила разговор графиня, теребя ленточки своего черного капора. – Я понимаю, как важно для вас оставить ее при себе. Мы стараемся изо всех сил, чтобы удержать слуг. И все из-за призраков. Хорошо хоть у моей служанки крепкие нервы. Оказалась совсем неплохой, особенно если вспомнить, как она попала ко мне.

– Она ведь из работного дома? – поинтересовалась Минк.

Графиня покачала головой:

– Элис была горничной Бэгшотов, но ее уволили за кражу. У меня же не возникает с ней никаких трудностей. Когда она только появилась в моем доме, я нарочно оставила под ковром соверен, но она его не взяла.

– А он совсем бы не помешал Элис: ей ведь платят жалованье как немецкой служанке, – заметила леди Монфор-Бебб, опираясь обеими руками на трость и устремив взор вдаль. – Не думаю, что можно всецело доверять слугам. После того как я вышла замуж, всегда брала в дом только некрасивых девушек.

– Дело не в том, доверять ли горничной. Куда важнее знать, что муж и гости не станут волочиться за служанками. Я еще не встречала молоденькой девушки, которой было бы приятно, чтобы джентльмен пялился на нее с утра пораньше из ванной комнаты. Напротив, нередко мужчинам приходится умерить свой пыл.

– О, как смешно вы это сказали! – воскликнула леди Беатрис, хихикая и прикрывая рот рукой.

Все три женщины укоризненно посмотрели на нее.

Обливающаяся потом служанка вкатила в сад кресло-каталку с дородной пожилой леди. На коленях она держала крошечную дрожащую собачку. Графиня извинилась и отошла поговорить с престарелой дамой. Стоило леди Бессингтон оказаться вне пределов слышимости, как леди Монфор-Бебб тихо сказала:

– Я не хочу утверждать, что графиня скупа, но она явно не желает тратиться на шелковую подкладку для юбки. Вместо этого использует перчаточную ткань из магазина «Уильям Уайтли» на Уэстбурн-Гроув, а чтобы этого не было заметно, на низ юбки нашита полоска шелка.

Леди Монфор-Бебб сидела, подняв брови, ожидая, когда ее откровение будет осознано.

Леди Беатрис взглянула на графиню.

– Это можно понять, – прошептала она.

Леди Монфор-Бебб с удивлением посмотрела на нее:

– Неужели? Мы раньше не замечали, что она такая скряга.

– Копит деньги на приданое! – прошипела леди Беатрис. – Я узнала только сегодня утром.

– Приданое? – непонимающе переспросила Минк.

– Я слышала из достоверного источника, что она похитила сердце доктора Хендерсона! – выпалила леди Беатрис. – Его экономка в этом совершенно уверена! Она рассказала сегодня моей кухарке, что доктор вручил леди Бессингтон в знак любви свой носовой платок, а она его надушила и отослала назад. Я, конечно, очень рада, что графиня вновь обрела любовь, но, признаюсь, немного обижена: она ничего нам не сказала. Я ведь так старалась найти ей поклонника, она же всех их отвергла. Леди Бессингтон не заинтересовал, несмотря на ее удивительное чутье на деньги, даже этот очаровательный гомеопат из Ист-Моулси, который вытащил во время слушаний флорин из ее капора.

Леди Монфор-Бебб, крепко сжимая набалдашник трости, сказала леди Беатрис: