Тайна Голубого поезда

– Отвратительное чудовище, – произнес он. – Не волнуйтесь, дорогая. Это все – вода в ступе. Миссис Харфилд была так же разумна, как вы и я, и никто не посмеет утверждать обратное. Они ничего не могут предъявить, и они это понимают. Все разговоры насчет суда – блеф. Поэтому они и намекают, что все надо решить конфиденциально. Но, моя дорогая, не разрешайте им провести себя. Не вбивайте себе в голову, что ваш долг – поделиться с ними, и не будьте слишком щепетильной.

– Боюсь, мне это не грозит, – сказала Катарин. – Эти люди – дальние родственники мужа миссис Харфилд, и они ни разу не навестили ее и не писали ей.

– Вы чувствительная женщина, – сказал доктор. – Я знаю как никто другой, что последние десять лет вам было нелегко. Вы скрасили жизнь старой леди и заслужили за это небольшое вознаграждение.

Катарин задумчиво улыбнулась.

– Да… А сколько это, доктор?

– Думаю, что-то около пяти тысяч в год.

– Я тоже так думала. – Катарин кивнула. – Теперь прочитайте это.

Она протянула ему письмо в длинном голубом конверте. Читая его, доктор все больше и больше удивлялся.

– Невероятно, – бормотал он, – невероятно!… Она была одним из главных пайщиков в Мортаулд. Уже сорок лет назад могла тратить восемь – десять тысяч в год. Но, насколько мне известно, никогда не тратила больше четырех. Она всегда была очень экономной. Я не переставал удивляться тому, что она считает каждый пенни. Однако это принесло свои плоды. Моя дорогая, вы становитесь очень богатой женщиной.

Катарин Грей кивнула.

– Да, – согласилась она равнодушно, как сторонний наблюдатель.

– Ну хорошо. – Доктор уже собрался уходить. – Поздравляю вас. Забудьте об этом дурацком письме. – Он показал на письмо миссис Харфилд.

– На самом деле это не дурацкое письмо, – спокойно возразила мисс Грей. – Я считаю вполне естественным, что она его написала.

– Вы меня удивляете, – произнес доктор.

– Почему?

– Потому что находите естественными некоторые вещи.

Катарин Грей рассмеялась.

Доктор Харрисон во время обеда сообщил жене грандиозную новость. Жена очень обрадовалась.

– Чудная эта миссис Харфилд со своими деньгами. Но я так рада, что она все оставила Катарин Грей. Эта девушка – святая.

– Я иначе представлял себе святых, – возразил доктор. – Катарин Грей слишком человек, чтобы быть святой.

– Она святая, но с чувством юмора, – подмигнула жена. – Мне кажется, ты даже не замечаешь, что она красива.

– Катарин Грей? – Доктор был искренне удивлен. – У нее очень красивые глаза, вот и все.

– Ох уж эти мужчины! – воскликнула жена. – Слепые как кроты. У Катарин есть все, чтобы быть красивой. Что ей нужно, так это хорошая одежда, вот и все!

– Одежда? А что плохого в ее одежде? Она всегда выглядит очень мило.

Миссис Харрисон выразительно взглянула на него.

– Ты бы пригласила ее, Поли, – предложил доктор.

– Именно это я и собираюсь сделать.

– Дорогая, – сказала миссис Харрисон, пожимая Катарин руку, – я так рада, как и все в деревне.

– Как мило, что вы пригласили меня! Я как раз хотела расспросить о Джонни.

– О, Джонни! Ну так вот…

Джонни был младшим сыном миссис Харрисон. Она начала рассказывать длинную историю про аденоиды и тонзиллит Джонни. Катарин сочувственно слушала.

Привычки умирают с трудом. Слушать – вот что было основным ее занятием последние десять лет. «Моя дорогая, не помню, рассказывала ли я тебе о том бале в Портсмуте? Когда меня пригласил лорд Чарлз?»

И Катарин очень ласково и спокойно отвечала: «Может быть, рассказывали, миссис Харфилд, но я все забыла. Не могли бы вы рассказать снова?»

И старая леди начинала свой бесконечный рассказ, дополняя и исправляя уже сказанное, прерываясь, припоминая детали… А Катарин одной половиной сознания слушала, механически вставляя нужные слова, а второй – думала о своем.

Теперь точно так же она слушала миссис Харрисон.

Через полтора часа миссис Харрисон резко оборвала себя.

– Что это я, все о себе да о себе! – воскликнула она. – А ведь я собиралась поговорить о ваших планах.

– Я еще не знаю, что буду делать.

– Дорогая, но вы же, надеюсь, не намерены оставаться здесь?

Катарин улыбнулась тому ужасу, с каким это было произнесено.

– Мне кажется, я бы попутешествовала. Вы ведь знаете, что я нигде не была,

– Koнечно. Должно быть, вам приходилось скучать а последние годы?

– Не знаю, – ответила Катарин.– У меня было много свободы.

Она поймала недоверчивый взгляд своей собеседницы и продолжила:

– Наверное это звучит неубедительно, Конечно, физической свободы у меня не было…

– Разумеется, – согласилась миссис Хзррисон, вспомнив, что у Катарин не было даже выходных.

– Но физическая несвобода дает много свободы духовной, свободы думать. А я предпочитаю духовную свободу.

– Мне это непонятно. – Миссис Харрисон покачала головой.

– О, на моем месте вы бы это поняли. Но я чувствую, что нужны перемены. Я хочу, чтобы что-нибудь случилось. Не со мной, не это я имею в виду. Но я хочу быть в гуще событий, настоящих событий, пусть даже только наблюдателем. Вы же знаете, что в Сент Мэри Мед ничего не случается.

– Действительно, – с сожалением признала миссис Харрисон,