Тайна «Голубого поезда». Трагедия в трех актах (сборник)

– А вы проницательны, месье Папополус… Нет, не хочу. Скажите только, ведь они не стоят пятьсот тысяч долларов?

Папополус рассмеялся, и Пуаро присоединился к его смеху.

– Как подделка, – сказал антиквар, возвращая камни, – они, как я уже сказал, в своем роде камни выдающиеся. Не будет ли это нахальством с моей стороны, месье Пуаро, спросить, где вы их откопали?

– Совсем нет, – ответил сыщик, – от таких старых друзей, как вы, у меня нет секретов. Они принадлежали графу де ля Рош.

Брови месье Папополуса невольно поползли на лоб.

– Ах в-о-о-от как, – пробормотал он.

Подавшись вперед, Пуаро напустил на себя свой самый невинный вид.

– Месье Папополус, – произнес он, – я выложу все карты на стол. Оригиналы этих камней были похищены у мадам Кеттеринг в «Голубом поезде». А сейчас я скажу вам следующее: первое – меня не интересует возврат этих камней, это дело полиции. Второе – я работаю не на полицию, а на месье ван Олдина и хочу найти человека, который убил мадам Кеттеринг. Камни интересуют меня только как способ добраться до убийцы. Это понятно?

Последние два слова маленький бельгиец произнес со значительным нажимом. Месье Папополус с каменным лицом сказал:

– Продолжайте.

– Мне кажется вероятным, что камни поменяют хозяина здесь, в Ницце, и, возможно, с вашей помощью.

– Ах, вот как! – воскликнул антиквар.

Он машинально отпил кофе и стал выглядеть еще более благородно и патриархально, чем обычно.

– И я сказал себе, – продолжил Пуаро с воодушевлением, – какая удача! Мой старый друг месье Папополус в Ницце. Он мне поможет.

– И как, вы считаете, я могу вам помочь? – спросил месье Папополус ледяным тоном.

– Я сказал себе, что месье Папополус, без сомнения, приехал в Ниццу по делу.

– А вот и нет, – ответил антиквар, – по совету докторов я поправляю здесь здоровье. – И он громко откашлялся.

– Мне очень жаль это слышать, – ответил Пуаро без всякой видимой симпатии. – Но продолжим. Когда русский великий князь, или австрийская эрцгерцогиня, или итальянский принц хотят избавиться от своих фамильных драгоценностей, к кому они обращаются? Вот именно, к месье Папопулусу! К тому, кто во всем мире известен своим умением держать язык за зубами.

Его собеседник поклонился.

– Вы мне льстите.

– Умение держать язык за зубами – это великая вещь, – заметил Пуаро и был вознагражден улыбкой, которая промелькнула на лице грека. – Я тоже умею держать язык за зубами.

Взгляды двух мужчин встретились. Детектив продолжил говорить очень медленно, тщательно подбирая слова:

– И вот я сказал себе: если камни поменяют хозяев именно в Ницце, месье Папополус будет об этом знать. Он знает обо всем, что происходит в мире драгоценных камней.

– Ах, вот как, – повторил антиквар и взял еще один круассан.

– Вы понимаете, что полиция в это вмешиваться не будет, – напомнил сыщик. – Это совершенно частное дело.

– В общем, вы правы, слухами земля полнится, – осторожно признался месье Папополус.

– Какими же, например? – подсказал Пуаро.

– А почему я должен их вам передавать?

– Думаю, потому, месье Папополус, – сказал сыщик, – что, как вы помните, семнадцать лет назад у вас в руках оказался один предмет. Он был оставлен вам в качестве залога одним, скажем так, очень известным лицом. Он был у вас и совершенно неожиданно исчез. И вы тогда, если я могу использовать такое выражение, влипли по полной.

Пуаро перевел спокойный взгляд на девушку. Та внимательно слушала, положив подбородок на сцепленные руки и отодвинув в сторону чашку и тарелку. Все еще не сводя с нее глаз, сыщик продолжил:

– В то время я оказался в Париже, и вы послали за мной. Вы отдали себя в мои руки. Тогда вы сказали, что если я верну вам этот… м-м-м… предмет, то заслужу вашу вечную благодарность. Eh bien! Я его тогда вам вернул.

Месье Папополус вздохнул.

– Это был самый ужасный момент моей карьеры, – признался он.

– Семнадцать лет – очень долгий срок, – задумчиво произнес Пуаро. – Но думаю, что не ошибусь, если скажу, что ваша нация никогда ничего не забывает.

– Греки? – спросил Папополус с иронической улыбкой на губах.

– Нет, я имею в виду не греков, – ответил детектив.

В комнате повисла тишина, а затем старик антиквар гордо выпрямился в своем кресле.

– Вы правы, месье Пуаро, – тихо проговорил он. – Я еврей. И, как вы правильно заметили, наша нация не забывает ни хорошего, ни плохого.

– Значит ли это, что вы мне поможете?

– В том, что касается камней, месье Пуаро, я ничего не могу сделать, – старик так же, как и детектив до него, тщательно подбирал слова. – Я ничего не знаю и ничего не слышал. Но, может быть, я смогу расплатиться с вами по-другому – если вы интересуетесь скачками…

– Иногда – да, – ответил Пуаро, не спуская глаз с антиквара.

– Так вот, в Лоншаме[39] будет бежать одна лошадка, на которую стоит обратить внимание. Вы понимаете, что ничего гарантировать я не могу – эта информация дошла до меня через много-много рук…

Антиквар остановился, пристально глядя на сыщика, как будто хотел убедиться, что тот его понимает.

– Отлично, отлично, – произнес Пуаро, кивая.