Тайна «Голубого поезда». Трагедия в трех актах (сборник)

– Да, скорым поездом, – согласился Пуаро. – Я не знаю, на какой остановке он сошел, да и вы, наверное, тоже. Но я знаю, что сюда он явился утром в среду, а не во вторник.

– Месье ошибается, – твердо повторила Мари.

Пуаро поднялся на ноги.

– Ну что же, тогда дальше пусть действует Закон, – провозгласил он. – Мне очень жаль.

– Что месье хочет этим сказать? – спросила Мари с волнением.

– Вы будете арестованы и судимы как соучастники убийства англичанки, той леди, которую убили в поезде.

– Убийства!

Лицо мужчины побелело как мел, и его колени затряслись. Мари выронила скалку и разрыдалась.

– Это невозможно, просто невозможно! Я думала…

– Поскольку вы твердо стоите на своем, то и говорить нам с вами больше не о чем. Я думаю, что оба вы глупцы!

Пуаро уже направился к двери, когда его остановил взволнованный голос Ипполита:

– Месье, месье, ну подождите же минуту… Я… мне и в голову не могло прийти что-нибудь подобное. Я… я просто думал, что это дело связано с какой-то леди. У нас и раньше случались проблемы из-за некоторых женщин. Но убийство – это совсем другое дело…

– Вы мне оба уже надоели! – закричал сыщик и помахал кулаком перед лицом Ипполита. – Мне что, торчать здесь с вами целый день, дурачье несчастное? Мне нужна правда. Если вы мне ее не скажете, то пенять будете только на себя. Спрашиваю в последний раз: когда месье граф прибыл на виллу «Марина» – утром во вторник или утром в среду?

– В среду, – выдохнул мужчина, а женщина за его спиной кивнула в знак согласия.

Сыщик несколько минут молча смотрел на них, а затем торжественно кивнул.

– Вы поступили мудро, дети мои, – провозгласил он тихим голосом. – Вы были в одном шаге от очень серьезной беды.

И улыбаясь самому себе, Пуаро покинул виллу «Марина».

– Итак, одна догадка нашла свое подтверждение, – пробормотал он себе под нос. – Пойдем дальше?

В шесть часов вечера карточку Эркюля Пуаро принесли Мирей. Она несколько минут смотрела на нее, а потом кивнула. Когда Пуаро вошел в комнату, он увидел, что хозяйка нервно меряет ее шагами. В ярости она повернулась к вошедшему и воскликнула:

– И что? Что вам еще от меня нужно? Вы что, недостаточно меня помучили? Вы что, разве не заставили меня предать моего несчастного Дериика? Что же вам еще от меня надо?

– Только один маленький вопрос, мадемуазель. После того как поезд отошел от Лиона и вы вошли в купе миссис Кеттеринг…

– Что это вы несете?

Пуаро взглянул на женщину с легким осуждением и начал сначала:

– Я сказал: «Когда вы вошли в купе миссис Кеттеринг»…

– Я этого никогда не делала.

– И нашли ее…

– Я этого никогда не делала.

– Ах вот как, черт побери!

Маленький бельгиец в ярости обернулся к танцовщице и закричал на нее так, что она от испуга отступила назад.

– Вы что же, собираетесь мне лгать?! Я же сказал, что знаю, что произошло, так же хорошо, как будто я сам был там. Вы вошли в ее купе и нашли ее мертвой. Я же сказал вам, что знаю это. Мне очень опасно лгать. Будьте осторожны, мадемуазель Мирей…

Ее глаза заметались под взглядом сыщика и опустились.

– Я… я не… – неуверенно начала женщина и остановилась.

– Меня интересует только одно, – произнес Пуаро. – Вы нашли, мадемуазель, то, что искали, или…

– Или что?

– Или до вас там побывал кто-то еще?

– Я больше не буду отвечать ни на какие ваши вопросы, – завизжала танцовщица.

Вырвавшись из рук сыщика, который хотел ее поддержать, и бросившись на пол, она забилась в истерике и рыданиях. В комнату вбежала перепуганная горничная. Эркюль Пуаро вскинул брови, пожал плечами и тихо вышел из комнаты.

Выглядел он вполне довольным.

Глава 30 Мисс Винер высказывает свое мнение

Кэтрин смотрела из окна спальни мисс Винер. Шел дождь – не сильный, но казалось, что он никогда не кончится. Окно выходило на сад, на дорожку, которая вела к воротам и по обеим сторонам которой были устроены аккуратные маленькие клумбы; на них сейчас цвели поздние розы и розовые и голубые гиацинты.

Мисс Винер лежала на большом викторианском ложе. Поднос с остатками завтрака был отодвинут в сторону, и она занималась тем, что разбирала только что полученную почту, по ходу дела отпуская язвительные комментарии.

Кэтрин держала в руках открытое письмо и перечитывала его уже во второй раз. Оно было написано в парижском отеле «Ритц».