Тайна города трёх гор

– Или ты сейчас нас отпускаешь, ублюдок, или я оторву тебе башку, когда порву эти верёвки! – гневно прорычал громила, и тут послышался скрип натянутых верёвок.

– Да, продолжай, – словно с наслаждением сказал иссушитель. – покажи мне твой гнев.

– Остановись. – пытался предостеречь друга Кефар.

Но тот продолжал свои попытки разорвать путы и казалось, что те вот-вот должны разорваться. Но чем дольше он продолжал напрягаться, тем слабее становился. Силы покидали его, а скрип верёвок вскоре сошел на нет. Не понимающий причин своей резкой слабости, гигант был вынужден прекратить сопротивление.

– Один почти готов, – заявил сероглазый. – Чтобы “выпить” вас, сначала вас нужно ослабить. Большой мальчик очень сильно помог мне, а то я уже начал теряться в догадках чем мне достать такого крепыша.

Почувствовав чьё-то приближение, он, улыбаясь, продолжил словами: «Я не мастер на выдумку и просто бы отлавливал вас по одному, но к счастью, у меня есть помощница.»

В темноте коридора показалась еще одна пара серых глаз. Но когда их обладательница вышла на свет, насмешливая улыбка первого иссушиетля тут же исчезла.

Из потёмков вышла Зема, приставившая подобранный ею ранее белый клинок к горлу Лейлы, что, опасаясь за свою жизнь не смела делать не единого движения.

Кесей было пришел в ужас от увиденного, но свечение глаз служанки, помогло осознать происходящее. Он вспомнил, что вчера за всё время разговора так и не приложил соль к своей собеседнице. Его смятение дополняло удивление от того, что украденный Инисом кинжал, сейчас находился перед ним.

Оцепенение иссушителя сменилось гневом. Его глаза засияли еще ярче, а окружающие почувствовали, как внутри него “забурлила” энергия поглощенных людей.

– Развязал их. – почти по слогам приказала воительница, смотря тому прямо в глаза и слегка надавила лезвием на горло своей пленницы.

Немного помедлив, глядя то на неё, то на свою подельницу, что умоляющим взглядом смотрела не него, мужчина гневно бросил руку в сторону верёвок и те тут же лопнули.

Все встали, кроме обессиленного здоровяка. Сил его хватило только на то, чтобы немного приподняться и опереться на стенку. С помощью друзей ему удалось переместиться за спину угрожающей соратницы, где лежало их оружие. Оставив великана на попечение Кесею, бывший капитан взял свою саблю и встал подле женщины, словно следуя какому-то заранее обговоренному плану.

А тем временем монстр, словно зверь выжидающий удачный момент для удара, не спускал глаз со своей жертвы. В какой-то момент он переместился глазами на руки, угрожающие перерезать девичью глотку.

Вдруг Зема почувствовала резкий холод на руках. Словно чьи-то ледяные пальцы схватили их. Напряженные руки, держащие кинжал были раздвинуты резким рывком, после чего освобожденная Лейла произвела удар головой.

Моментально среагировавший Кефар метнул свою саблю в иссушителя, а тот послал в его сторону импульс, сбив того с ног.

При виде своего пронзённого насквозь напарника, что рухнул на пол, Лейла издала наполненный болью и гневом крик. Она развернулась и успела бросить взгляд на поваленную ударом Зему, перед тем как лезвие белого кинжала вонзилось ей между глаз.

Всё-таки в метании ей не было равных.

Служанка с кинжалом в голове попыталась вытащить его, но едва успевшая дернуться рука омертвела и тело рухнуло наземь.

Когда в наступившей тишине бойцы поднялись на ноги, отряхнувшись кто от песка, кто от штукатурки, послышался чей-то хрип.

Оказалось, сражённый саблей еще жив. Угодившая в живот, она не прервала его жизнь, тем более что тот был не обычным человеком. Поддерживая себя путём сжигания внутреннего запаса энергии, монстр стонал и заливал пол кровью.

Склонившись над ним, воительница спросила:

– Где остальные жертвы? Отвечай! Тебе всё равно теперь не жить, а я могу прекратить твои страдания.

– Мертвы, – решив воспользоваться предложением, отвечал смертельно раненный. – Мы закапывали их в этих залах, как только они «кончались».

– Что манит вас сюда? Вы же не обитаете в этих краях.

– Оно… зовёт нас, – стал отвечать монстр на новый вопрос. – В городе трёх гор, находится нечто, что словно маяк указывает нам путь к себе.

– Что это такое? – спросила она.