Тайна гувернантки

— Ни то и ни другое; мое предложение гораздо более интересно. Во всяком случае, я на это надеюсь. Вчера я ездил в Рединг, улаживал кое-какие дела и повстречал там слугу моих друзей; прохиндей торговался на рынке, пытаясь выгадать пару лишних пенни. Мой друг, мистер Дэмпси, заядлый путешественник, как и я. Он только несколько дней как возвратился из Франции, я еще не знал об этом. Думаю, будет уместно нанести ему визит. И если вы пожелаете составить мне компанию, я буду очень рад. Миссис Дэмпси вам понравится, да и мистер Дэмпси вряд ли вызовет отвращение. Это недалеко, всего в получасе неспешной езды отсюда.

— Даусетты забеспокоятся, если я не появлюсь к завтраку, — с сожалением сказала Эмбер.

Ричард махнул рукой, легким жестом отметая все проблемы:

— Это просто решить. Пошлем в Грейхилл с запиской того самого прохиндея, у нас с ним давние счеты, пускай прогуляется под дождиком.

Это была самая странная гостиная из всех, что Эмбер видела в своей жизни.

Маленький домик четы Дэмпси стоял на холме в окружении букового леса, дорога к нему вела меж известковых скал, делавших местность весьма живописной. Эмбер и не знала, что тут, совсем рядом, прячется такая красота. Плющ увивал дом от фундамента до крыши, словно укутывал пушистым зеленым покрывалом, пряча серый камень стен. А когда флегматичный согбенный дворецкий провел визитеров внутрь и попросил немного подождать, Эмбер, осматриваясь, глазам своим не могла поверить.

Если гостиная отделана в охотничьем стиле, рассуждала как-то за обедом леди Даусетт, то на стенах непременно должны красоваться головы оленей, кабанов и волков, перемежаясь с картинами, где намалеваны мертвые фазаны. Если стиль гостиной деревенский, то уместны будут картинки с пейзажами, мельницами, пастухами, а накидки на мебели будут яркие и нарочито грубоватые. Если привыкли принимать изысканных гостей из Лондона, тут уж не до сельских красот: светлая мебель, дорогие гардины, тонкие фарфоровые статуэтки. Однако стиль нужно выдерживать, уверяла леди Даусетт.

Ничего такого в гостиной Дэмпси не было.

Мебель стояла самая разнообразная — от колченогих стульев, чей век начался приблизительно тогда же, когда родился местный дворецкий, ныне уже седой, до чудовищного дивана с потертой золотистой обивкой. Картины висели густо и вразнобой: тут ощерился пушками фрегат, там веселый сатир играет на флейте, здесь кружатся в танце луноликие девушки. Дохлых фазанов не обнаружилось ни одного, зато в избытке имелись итальянские пейзажи. На каминной полке теснились статуэтки, разлапистые раковины, модели кораблей с тряпичными парусами. Кроме того, в гостиной имелись совершенно сюда не подходящие шкафы, набитые книгами так плотно, что вытащить хоть одну наверняка представляет проблему. Эмбер обводила комнату взглядом, пытаясь понять, гостиная это, библиотека или столовая — судя по круглому столу посередине, нельзя исключать и последний вариант.

Ричард наблюдал за Эмбер с улыбкой:

— Нравится? Здесь во всех комнатах так. Старину Дэмпси абсолютно не волнуют светские мелочи, да и не принимает он у себя снобов, которые способны морщить нос при виде этого безобразия. По правде говоря, его чаще всего нет дома.

— Никогда не видела ничего подобного.

— Признаюсь, в Айриш-Хаусе творится приблизительно то же самое.

И, заметив недоумевающий взгляд Эмбер, Ричард пояснил:

— Айриш-Хаус — это мой дом в Сомерсете. Весьма нелепое сооружение. Но мне там нравится, хоть я и не домосед. При жизни моего отца там был управляющий, братьям этот дом не нужен, так что, когда он достался мне в наследство, я отправил на покой старого дворецкого и нанял парня помоложе, который слова мне поперек не говорит. Хочет хозяин, чтобы чай подавали в кабинет, — пожалуйста. Книги в столовой? Охотно. Лишь бы жалованье было приятным. Здешний дворецкий — тот просто смирился, а моего я правильно воспитал.

Хозяева дома Эмбер очаровали сразу. Патрик Дэмпси, невысокий полноватый мужчина с лицом, изрезанным морщинами, словно местные поля — оврагами, обрадовался гостям так, что, казалось, сейчас воспарит к потолку от счастья. Мег Дэмпси, кругленькая улыбчивая женщина с гладкими седыми волосами, соответствовала представлениям Эмбер об идеальной тетушке. Она немного суетливо разливала чай, роняла ложечки и едва не рассыпала сахар, и все это так просто, со смехом, что Эмбер все улыбалась и улыбалась, глядя на нее.

Оказалось, что мистер Дэмпси пишет книгу о своих путешествиях, и кое-кто в Лондоне уже намекнул ему, что по окончании сей труд непременно издадут; Ричард, развалившийся и кресле и с аппетитом жующий бисквит, посетовал, что у него нет времени тоже заняться писательским трудом.

— Доживешь до моих лет и займешься, — успокоил его мистер Дэмпси. — Когда по ночам не спится, а дорогая жена похрапывает и нет никакой надежды ее разбудить, остается только писать.

— Ты никогда и не пробовал! — фыркнула миссис Дэмпси и обратилась к Эмбер: — Вы не поверите, он умудряется писать даже в карете! Ночью! Если мужчине что-то втемяшилось в голову, пиши пропало. Уж извините за каламбур!