Тайна кода да Винчи

— Тебе больше не придется сидеть взаперти, — успокаивал ее Джулиано. — У тебя будет свой садик. Я куплю тебе кошку. Турецкую, белую, с разными глазами, один голубой, другой зеленый, и ручную лань…

* * *

Чезаре да Сесто вернулся из городской ратуши Флоренции.

— Они выбрали Микеланджело, — сказал он, едва переступив порог. В его тоне странным образом смешались горечь и злорадство. — Синьория с ума сошла. Председатель Содерини объявил, что учитель обязан вернуть городу аванс и оплатить долг за свое проживание.

Сверху послышались шаги.

Появился Леонардо. Он был в своей обычной черной одежде, новой, аккуратной, с белоснежным кружевом.

— Собирайтесь, — сказал он холодно. — Мы едем в Урбино. По приглашению кардинала Джованни Медичи.

* * *

Пару недель после возвращения Биббиены из папской тюрьмы Джованни едко над ним издевался.

— Присядь, — говорил он, указывая секретарю на кресло в зале Ангелов замка Монтефельтро в Урбино.

Несчастный Биббиена каждый раз был вынужден отказываться. Папа Юлий приказал «как следует выпороть мерзавца». Получив пятьдесят плетей, Биббиена был отпущен к своему патрону, чтобы «тот наказал его за самоуправство по своему усмотрению». Однако гнев кардинала Медичи улегся сразу после примирения с папой и получения должности легата. Джованни снова мог спокойно устраивать свои представления и наслаждаться доходами с аббатства Санта-Мария дель Фиоре, возвращенного Юлием.

Наконец кардиналу надоело издеваться над Биббиеной.

— Должен же кто-то заниматься моими делами, — сказал он и простил секретарю «помрачение рассудка», наложив «духовную искупительную епитимью». Биббиене было запрещено в течение трех месяцев приближаться к женщинам.

* * *

Панчифику поселили в самой дальней башне замка, там, где апельсиновая роща подходила почти вплотную к стенам. Часть его отгородили глухим деревянным забором. Теперь ее покои примыкали прямо небольшому, живописному садику.

Джулиано приобрел для нее у венецианских торговцев ангорскую кошку, как и обещал. Пушистую, белую, с разными глазами. Еще купил множество цветных лент, отрезы тканей, чтобы девушка могла перебирать их.

— Когда приедет мессере Леонардо? — спросил он Джованни.

Кардинал как раз нарядился Афродитой, готовясь сыграть в вечерней пьесе.

— Не знаю, этот несносный старик всегда опаздывает, — капризно ответил Джованни. — И зачем я только захотел венок из живых роз! Надо было изготовить бархатные! Мне так ужасно колет голову, что я забыл все слова!

Глава LXXXI ВОЗВРАЩЕНИЕ

— Он рисует его целыми днями. Картина давным-давно готова, но оставить ее у него, похоже, сил нет, — тяжело вздохнул Бельтраффио, растирая краски.

В дороге они постоянно останавливались. После отъезда Рустичи Леонардо целыми днями работал над «Вакхом».

В одной из придорожных гостиниц картина до смерти напугала служанку. Та вошла убрать комнату, думая, что там никого нет, «и увидела Дьявола, сидящего в кресле и ухмыляющегося».

— Воображает себя Пигмалионом, — шипел Салаино. — Может, он надеется, что его ненаглядный Вакх оживет?

* * *

Наконец они добрались до Ваприо. Джерардо Мельци, владелец виноградников, с которым мессере Леонардо познакомился еще на службе у Борджиа, принял их радушно.

После ужина инженер вышел в сад. Небольшая беседка с креслами и столом, где в жаркие дни обедали, была пуста. Полная луна ярко осветила долину. Виноградные лозы тянулись длинными рядами насколько хватало глаз.

— Мессере Леонардо, — раздался за спиной нежный мягкий голос с бархатными нотками.

Да Винчи обернулся. Юноша стоял в тени, лица его не было видно.

— Вы забыли меня? — спросил он с лукавством. — А ведь обещали, что никогда не забудете и возьмете к себе в ученики, когда придет время. Я Франческо Мельци. Теперь вспоминаете?

Он ступил в круг лунного света.

Леонардо невольно сделал шаг назад, покачнулся и оперся рукой о высокую спинку деревянного кресла.

— Вам плохо? — Франческо бросился к нему.

Леонардо осторожно провел рукой по щеке юноши. Ему хотелось удостовериться, что это не видение.

— Ты… Ты… — повторял он.

Сын Джерардо был как две капли воды похож на Рустичи. И по удивительной воле судьбы их обоих звали Франческо! Разница лишь в том, что скульптор был отмечен печатью дьявола, а этот юноша — ангела. Те же черты, но спокойные, чистые, светлые! Глаза без насмешки, лучистые и ясные.

Леонардо осторожно взял руками голову Франческо, вглядываясь в каждую черточку.

— Я нарисую с тебя Иоанна Крестителя, — сказал он наконец, и слезы полились по его морщинистым щекам.

С того дня да Винчи больше не возвращался к «Вакху». Никогда.

* * *

Сборы Франческо Мельци в дорогу были недолгими. Леонардо с учениками выехал из Ваприо. Но едва путники оказались на дороге в Урбино, как вдруг он пожелал остановиться в дубовой роще, чтобы получше изучить строение желудей.

— Такое впечатление, что он специально выискивает, на что отвлечься, — ворчал да Сесто. — Что мы еще пропустили?