Тайна Копья Лонгина: В чьих руках судьбы мира?

Краков, бывшая столица Польши, расположен в широкой долине на берегах реки Вислы. Это четвертый по величине город Польши. Некогда он соперничал по роскоши с такими столицами Центральной Европы, как Будапешт, Прага и Вена. Большинство исторических зданий сосредоточено в Старом городе, где над домами возвышаются две башни Мариацкого костела, который находится на Рыночной площади. Южнее, на высоком холме расположен великолепный Вавельский замок, а у подножия этого холма Висла делает крутой поворот, что создает необыкновенно красивую панораму.

Но есть одно здание, которое связано не только с историей Кракова, но и с историей Польши, — это великолепный готический Кафедральный собор Святых Станислава и Вацлава. Это, собственно, уже третье здание, стоящее на месте первоначальной постройки, датируемой 1020 годом. Нынешний собор строился с 1320 до 1364 года при короле Владиславе. Здесь хранятся мощи святого Станислава, очень почитаемого поляками. В соборе множество приделов и три колокольни, а над входом висят кости ископаемого чудовища (легенда утверждает, что это кости дракона; другие считают, что это кости ископаемого мамонта). Согласно здешнему поверью, когда кости обрушатся, настанет конец света.

Главный интерес для истории копья представляет сокровищница собора — внушительная пристройка, восходящая к XI веку. Для того чтобы попасть туда, надо пройти через ризницу мимо удивительного распятия, принадлежавшего королеве Ядвиге. Предание гласит, что королева, впоследствии канонизированная, молилась перед этим распятием. Ее мощи хранятся в алтаре собора. 

Сокровищница собора содержит уникальную коллекцию предметов старины. Публика туда не допускается, хотя многие экспонаты, в том числе украшенные драгоценными камнями мечи, серебряные королевские реалии, богато расшитые драгоценными камнями коронационные одежды и различные предметы церковной утвари время от времени демонстрируются в экспозиции прилегающего к собору музея. Украшением коллекции (не доступным для обозрения публики) является некий наконечник копья. Историк М. Пшедзецкий в книге «Варшавская библиотека» (1861) цитирует отрывок из древнего текста «Чудеса святого Адальберта, мученика»: «Этот наконечник копья хранился в сокровищнице на протяжении восьми столетий. Предание говорит, что это копье святого Маврикия, подаренное Болеславу Храброму, сначала князю, а потом королю Польши, Оттоном III во время паломничества императора к могиле святого мученика Адальберта в Гнезне в 1000 году. Копье это — знак власти, с ним Карл Мартел победил сарацинов при Пуатье в 731 году. Весьма вероятно, что император Оттон приказал сделать дубликат копья, бывшего императорским талисманом, чтобы подарить своему могущественному союзнику Болеславу Польскому».

Для историка, однако, упоминание о Карле Мартеле в связи с копьем звучит несколько странно. Мартел («Молот»), родившийся в 676 году и бывший сыном Пипина Геристальского, прославился победой при Пуатье, которая, если идеализировать ее значение, спасла Европу от арабов. Искусный и отважный воин, он был избран герцогом австрийских франков и в течение пяти лет являлся их правителем. После многочисленных схваток с саксонцами, аллеманами и баварцами наступил поворотный момент в его судьбе: ему довелось остановить нашествие мусульман, которые наводнили Ближний Восток, Северную Африку, Пиренейский полуостров и большую часть Южной Франции. Битва произошла в поле между Туром и Пуатье.

У нас имеется описание этого сражения, рассказывающее, как Карл Мартел во главе своего войска бросается в гущу врагов с копьем святого Маврикия наперевес. Но это представляется не слишком правдоподобным. Само имя Мартел, под которым вошел в историю этот храбрый военачальник, указывает на его излюбленное оружие — боевой молот.

Мартел стал известен еще и потому, что добавил к упряжи боевой лошади стремена, и это совершенно изменило характер боя. Получив удобный упор для ног, всадники могли скакать галопом, резко поворачивать, преодолевать препятствия с тяжелым копьем в руке и при этом твердо держаться в седле. Теперь они могли поражать противника копьем на полном скаку, используя для усиления удара тяжесть собственного тела и инерцию движения мчащейся лошади.

Правда, это нововведение породило и проблему: копье иной раз поражало неприятеля с такой силой, что его невозможно было вытащить на скаку, из-за чего всадник оказывался беспомощным и беззащитным в гуще сражения. Оружейники Карла Мартела нашли решение, расположив поблизости от наконечника копья специальный щиток, который не позволял копью вонзиться слишком глубоко. Такие копья стали называть «крылатыми», и я думаю, что именно этот факт предопределил ошибку Тревора Равенскрофта, который пишет в своей книге «Копье Судьбы»: «Магический талисман стал грозным оружием в руках франкского военачальника Карла Мартела, одержавшего поистине чудесную победу над превосходящими силами арабов в битве при Пуатье (732 г.). Поражение в этой битве означало бы подчинение всей Европы власти ислама».