Тайна корабля

— Ну, — сказал он, — это нам не подойдет, это невозможный вздор. Тут, во-первых, этот капитан Трент держит какой-то фантастический курс, при котором он должен быть по крайней мере за тысячу миль к югу от большого круга. А здесь он, по-видимому, у самого острова шестого числа, затем продолжает плавание несколько дней, и опять у самого острова одиннадцатого.

— Годдедааль говорил, что им чертовски не везло, — заметил Кэртью.

— Ну, это не похоже на реальность, — вот все, что я могу сказать, — возразил Уикс.

— Однако же это было, — настаивал Кэртью.

— Так-то так; да и можем ли мы сообщить что-нибудь лучшее, если оно не похоже на правду? — воскликнул капитан, погружаясь в непривычные для него глу-бины критики. — Послушайте, попытайтесь стянуть эту повязку; кровь из меня хлещет, как из борова.

Когда Кэртью принялся затягивать повязку, его пациент, по-видимому, погрузился в глубокое размышление, глаза его затуманились, рот слегка открылся. Едва перевязка была кончена, он вскочил со стула.

— Нашел! — крикнул он и бросился на палубу. — Слушайте, ребята, — закричал он команде, — мы пришли сюда не одиннадцатого; мы пришли сюда шестого вечером и тут заштилили. Когда вы управитесь с сундуками, — прибавил он, — выкатите на палубу несколько бочонков с мясом и водой; это будет больше похоже на кораблекрушение — как будто мы готовились к плаванию в шлюпке.

Он немедленно вернулся в каюту и состряпал новый журнал. Годдедаалевский был тщательно уничтожен, затем начались поиски корабельных бумаг. Из всех волнений этого тревожного утра эта была, пожалуй, самая мучительная. Двое людей шарили всюду, ругаясь, сталкиваясь, обливаясь потом, замирая от страха. Им сообщили сверху, что судно действительно оказалось военным кораблем, что оно подошло к острову, что оно спускает шлюпку, а их поиски все еще оставались тщетными. Как они пропустили окованный железом ящик с деньгами и счетами, трудно себе представить; но пропустили. Наконец главные документы нашлись в кармане пальто Трента, где он оставил их, вернувшись в последний раз с берега.

Уикс улыбнулся в первый раз за это утро.

— Наконец-то! — сказал он. — Пора! Возьмите от меня те, другие, а то я, пожалуй, перепутаю их с этими.

— Какие другие? — спросил Кэртью.

— Да Киркопа и „Почтенной Поселянки“. Дай Бог, чтобы они понадобились нам еще раз.

— Шлюпка вошла в лагуну, сэр! — крикнул вниз Мак, который сторожил у люка, пока другие работали.

— Ну, стало быть, пора нам на палубу, мистер Годдедааль, — сказал Уикс.

Когда они собирались оставить каюту, канарейка резко затрещала.

— Боже мой! — воскликнул Кэртью. — Не оставлять же нам тут эту несчастную птицу на голодную смерть. Она принадлежала бедняге Годдедаалю.

— Возьмите эту крикунью с собой! — сказал капитан.

Они вышли на палубу.

Безобразное чудовище, современный военный корабль, стояло вне рифа то совершенно неподвижно, то делая один-два удара своим винтом. Ближе, в лагуне, большая белая шлюпка приближалась на нескольких парах весел, с флагом на корме.

— Еще слово, — сказал Уикс. — Мак, вы бывали в китайских портах? Отлично; значит, вы можете говорить сами за себя. Остальных я не спускал с судна все время, пока мы стояли в Гонконге, рассчитывая, что вы дезертируете; но вы надули меня и остались на бриге. Этак вам легче будет врать.

Шлюпка подошла теперь вплотную, на ней был только один офицер, юный и, очевидно, неопытный, так как гребцы, не стесняясь, разговаривали.

— Слава Богу, они прислали какого-то мичманенка! — воскликнул Уикс.

Шлюпка ловко причалила к борту, и юный офицер появился на палубе, где Уикс почтительно приветствовал его.

— Вы командир этого судна? — спросил офицер.

— Да, сэр, — сказал Уикс. — Мое имя Трент, а это „Летучее Облачко“ из Гулля.

— Вы, кажется, попали в беду? — спросил офицер.

— Если угодно, я расскажу вам всю историю, — сказал Уикс.

— Что это, как вы дрожите? — воскликнул офицер.

— И вы бы, пожалуй, задрожали, попав в такую передрягу, — возразил Уикс и рассказал целую историю о загнившей воде, о продолжительном штиле, о шквале, об утонувших матросах, гладко и с жаром, толкуя с головой в пасти льва, точно беседовал в порту. Я слышал тот же рассказ из уст того же рассказчика в Сан-Франциско; даже тогда его манеры возбудили мое подозрение. Но офицер был ненаблюдателен.

— Ну, капитан страшно торопится, — сказал он, — но мне поручено оказать вам всю помощь, какую я в состоянии оказать, и в случае надобности вызвать сигналом другую шлюпку. Что я могу сделать для вас?

— О, мы не отнимем у вас много времени, — весело ответил Уикс. — Мы совсем готовы — сундуки, хронометр, документы, все.

— Но разве вы хотите оставить судно? — воскликнул офицер. — Кажется, оно сидит некрепко; не можем ли мы стянуть его с мели?

— Без сомнения, можем; но сможем ли мы заставить его плыть, — это другой вопрос. У него пробоина в носовой части, — возразил Уикс.

Офицер покраснел до ушей. Он был неопытен и сознавал это; подумал, что уже выдал себя, и не хотел еще больше оскандалиться. Ему и в голову не приходило, что капитан может обманывать его.