Тайна королевской монеты

— Я покинула Ямайку, когда мне было двадцать четыре, — объяснила пожилая аристократка, в то время как ее дочь нахмурилась; по каким-то причинам Ольга не одобряла таких рассказов. — Князь Караши путешествовал в эти края. Он прибыл на плантацию моего отца и женился на мне. Я жалею, что не вышла за кого-нибудь на Ямайке, — закончила она свой рассказ.

— Мама, — с обидой оборвала ее дочь, — ты всегда была счастлива в Вене и в замке.

— В замке — да. Там было так тихо… Но Вена — фу! Она слишком пестрая и суетная.

— Вы не любите шум и волнения, княгиня? — вежливо поинтересовался Вэйр.

Старшая Караши помотала головой с видом разозленной королевы.

— Я не люблю ничего, кроме отдыха. Лежать в гамаке с сигаретой, слышать шум ветра в пальмах, прибой на берегу… Вот мой рай. Но в Венгрии — никаких пальм, никакого прибоя… Фу! — Она состроила недовольную гримасу.

— Различия налицо, — засмеялась Ольга. — Но я похожа на своего отца. Он — лихой охотник и наездник. Ах, если б только я родилась мужчиной! Я люблю седло и ружье. Неудивительно, что я сбежала от скучного общества Вены, где женщины — рабы.

— Мне нравится быть рабыней, если отдых — это рабство, — тихо произнесла ее мать.

— Разве ваш отец не позволял вам ездить верхом и стрелять, мадемуазель Ольга? — спросил Джайлс.

— Разрешал, в меру. Но он австриец старой закалки. Он не верит в независимость женщины. Моя мать, покорная и послушная, — вот та женщина, которую он любит.

— Князь очень добр ко мне. Он никогда не беспокоит меня, — подтвердила пожилая княгиня.

— Он не позволит ветру дуть на вас слишком сильно, мама, — сказала Ольга с надменной усмешкой. — Он потомок тех венгров, которые имели при себе черкесских рабов и распоряжались ими, как игрушками[16]. Я — другая.

— Ты ужасно нелюдима, Ольга, — вздохнула ее мать. — Твой отец простил тебя, но он все еще сердится. Я с трудом получила его разрешение приехать сюда.

— Он, безусловно, полагает, что вам удастся привезти меня обратно, чтобы выдать за графа Тарока, — сдержанно ответила младшая княгиня, — но я остаюсь, — она снова посмотрела на Джайлса, будто он являлся причиной ее решения, и молодой человек встал, чтобы сменить тему разговора.

— Боюсь, я вас утомил, — сказал он, выглядевший в тот момент очень стройным и красивым. — Вы, наверно, желаете удалиться.

— Конечно, я желаю, — сказала старшая Караши. — Но моя дочь…

— Я останусь и поговорю с мистером Вэйром, — заявила младшая.

— Ольга! — прошептала ее мать, очень удивленная.

— Боюсь, мне надо идти, — сказал Джайлс с тревогой в голосе.

— Нет. Вы должны остаться. Я должна поговорить с вами об Анне, — настаивала Ольга.

— Кто такая Анна? — поинтересовалась ее мать, лениво поднимаясь со стула.

— Вы ее не знаете, мама. Это друг мистера Вэйра. А теперь вам пора, Катинка проводит вас в спальню и поможет вам.

— Ты не задержишься долго, Ольга? Если б твой отец знал…

— Мой отец не узнает, — перебила молодая княгиня, провожая пожилую к двери. — Вы ему не скажете. Кроме того, — она пожала плечами, — мы, женщины, свободны в Англии. То, что может шокировать моего отца, является хорошим тоном в этой замечательной стране.

Мать Ольги прошептала что-то Джайлсу сонным голосом и покинула комнату, двигаясь, несмотря на свою полноту, весьма грациозно. Когда она вышла и дверь закрылась, ее дочь открыла окна нараспашку.

— Ах! — произнесла она, выпуская на улицу запах ароматизированных свечей. — Я не могу дышать в этой комнате. А вы, мистер Вэйр?

— Я предпочитаю свежий воздух, — ответил ее гость, принимая сигарету.

— Воздух гор и болот, — произнесла младшая Караши с видом охотницы, затянувшись сигаретой. — Я тоже. Я люблю широкие пространства и прохладные ветра. Если б мы находились в Карпатских горах, вы и я, какой бы дикой была наша жизнь!

— Какая привлекательная картина, княгиня.

— Я не княгиня сейчас. Я Ольга!

— Мадемуазель Ольга, — поправил Джайлс. — Что же вы хотели сказать по поводу Анны?

Караши казалась раздраженной его настойчивостью.

— Вы не думаете ни о чем, кроме этой женщины! — вспылила она.

— Она ваш друг, мадемуазель.

— Ах! Как чопорно вы это произносите! Мой друг!.. О да. Я сделала бы многое ради нее, но почему я должна делать все?

— Я не понимаю, мадемуазель.

Молодая женщина с большим усилием взяла себя в руки и посмотрела на собеседника с улыбкой.

— Это так сложно понять? — спросила она мягко.

— Очень сложно, — невозмутимо ответил Джайлс.

— Слеп тот, кто не хочет видеть! — яростно прошипела Ольга.

— Вы правы, мадемуазель. — Вэйр поднялся, чтобы уйти. — Позволите мне покинуть вас?

— Нет! Я должна многое сказать вам. Пожалуйста, присядьте.

— Если вы будете говорить об Анне, — ответил Джайлс, оставаясь на ногах. — Из того, что вы говорили при нашей первой встрече, она, очевидно, знает что-то об Алом Кресте, и…

— Я не знаю, что ей известно. Она всегда была очень осторожна.

— Я думал, она разговаривала с вами откровенно.

— Ха, она разговаривала со мной так же, как любая женщина разговаривает с себе подобной! Сдержанно, мистер Вэйр. И все же я могу сказать вам кое-что, что может пролить свет на эту загадку.