Тайна Кристин Фоллс

— По-моему, траур мне к лицу, а вам как кажется? — спросила она. Квирк снова взялся за сборы. Роуз стояла посреди комнаты, заложив руки в карманы брюк, и смотрела на Квирка. Он держал в руках рубашку, которую Роуз забрала и сложила поразительно ловко и умело. — В свое время я работала в химчистке, — бросила она через плечо. — Удивлены, да?

Теперь Квирк стоял столбом и буравил ее взглядом.

— У меня к вам две просьбы, — проговорил он, закурив сигарету.

— Правда, и какие же?

— Пообещайте, что прекратите финансировать аферу с младенцами и отпустите Фиби со мной в Ирландию.

— Фиби остается здесь, — покачала головой Роуз, глядя на рубашку.

— Нет, отпустите ее, — тихо и спокойно проговорил Квирк.

Роуз положила рубашку в чемодан поверх другой, взяла у Квирка сигарету, затянулась и вернула ему.

— Ой, опять в помаде испачкала! — Она наклонила голову и смерила Квирка смеющимся взглядом. — Поздно, Квирк, вы ее потеряли.

— Вы в курсе, что она моя дочь?

— Разумеется! Джошуа сообщили о вашем, хм, родственном обмене, а он от меня ничего не скрывал. Вот он, маленький секрет крепкой семьи!

Казалось, с потолка на него спикировало что-то темное, страшное, крылатое. Квирк схватил Роуз за плечи и тряхнул так, что она выронила сигарету.

— Мерзкая эгоистичная сучка! — процедил он, слыша, как над головой хлопают черные крылья.

Роуз без труда вырвалась из его тисков, подняла с ковра раскуренную сигарету и бросила в камин.

— Осторожнее, Квирк, так и дом спалить недолго! — пожурила Роуз и расправила плечи. — Ну и силища у вас…

Квирк чувствовал, что Роуз едва сдерживает смех. Он выставил вперед сломанную Hoiy и пересек разделяющее их расстояние таким широким шагом, словно хотел не подойти поближе, а плашмя рухнуть на пол. Что с ней сделает — отвесит пощечину или собьет с ног — он еще не решил, но вместо этого сжал в объятиях. Роуз оказалась на диву тоненькой и легкой, все косточки прощупывались! Поцеловав ее, Квирк почувствовал солоноватый вкус крови, только чьей, не знал.

Плотная ночная тьма заглядывала в высокие окна спальни.

— Оставайся здесь вместе с Фиби, — предложила Роуз. — Гриффины пусть возвращаются в родную Ирландию, а у нас троих все получится. Признайся, Квирк, я подхожу тебе больше, чем твоя драгоценная Сара — у нас обоих холодные сердца и пылкие души. — Квирк начал что-то объяснять, но Роуз прижала пальчик к его губам. — Тише, не говори ничего! Зря я предложила. — Она отвернулась, села на кровать спиной к Квирку и, глянув на него через плечо, криво улыбнулась. — Неужели ты совсем меня не любишь?! Можешь соврать, ты же здорово врешь!

Квирк молча перевернулся на спину — колено просто раскалывалось! и уставился в потолок. Роуз нащупала сигареты в кармане его пиджака, вытащила одну и, закурив, вложила Квирку в рот.

— Бедняга Квирк, у тебя столько проблем! — тихо сказала она и, встав перед зеркалом, пригладила волосы. Отражение Квирка село и потянулось к тумбочке за пепельницей. «Большой белый медведь!» — с нежностью подумала Роуз. — Слушай, это, наверное, тебе не поможет, но скажу одну вещь. Ты ошибся насчет Мэла и той девушки… ну, с ребенком, забыла, как ее зовут. — Квирк поднял голову и заглянул в глаза ее отражению. — Поверь мне, насчет них ты здорово ошибся.

— Да, — кивнул Квирк, — знаю.

Рано утром Квирк приехал в приют и сказал, что хочет поговорить с сестрой Стефанией. Нервно заламывая руки, монахиня с лошадиными зубами заверила, что в этот час его никто не примет, всем своим видом показывая: в любой другой час — тоже. Квирк справился о сестре Анселам, но она, по словам монахини, перебралась в Канаду. Квирк не поверил. Он сел на стул в фойе, положил шляпу на колени, давая понять, что не сдвинется с места, пока его кто-нибудь не примет. Молодая монахиня исчезла, а через какое-то время появился отец Харкинс: правый глаз у него дергался, подбородок покраснел от утреннего бритья. Широко улыбаясь, он протянул руку. Квирк ее проигнорировал, встал, опираясь на трость, и заявил: ему нужно увидеть могилу девочки.

— Могилу? — Священник вытаращил глаза.

— Да, она ведь здесь похоронена. Хочу узнать, какое имя стоит на надгробии.

Отец Харкинс начал громко возмущаться, но Квирк тотчас его осадил и угрожающе поднял тяжелую трость.

— Я могу и в полицию позвонить! — зашипел священник.

— Конечно, можете! — подначил Квирк.

С каждой минутой священник нервничал все сильнее.

— Послушайте, — громко зашептал он, — там сейчас мистер Гриффин. Не надо ему мешать, он ведь скоро уезжает!

— Мне плевать, даже если там папа римский! — рявкнул Квирк. — Хочу увидеть надгробие!

Отец Харкинс затребовал у молодой монахини пальто и галоши. Та взглянула на Квирка с возросшим интересом, если не с восторгом. Очевидно, она не привыкла видеть отца Харкинса покорным и безропотным.

Утро выдалось сырое. Холодный ветер гнал по небу тяжелые тучи и швырял в лицо хлопья мокрого снега. Квирк и отец Харкинс обошли здание приюта, через побелевший огород прошагали до гравиевой дорожки, которая убегала к деревянной калитке. У калитки священник остановился.