Тайна Лабиринта

Широко раскрытые глаза Сухайла так и сверкали в свете фонарей, вбирая, впитывая все подробности. То же благоговение, тот же восторг, с каким я наблюдала драконов в полете, чувствовались во всей его позе – и в приоткрытых губах, и в полной неподвижности тела, словно стоит ему шевельнуться, и все вокруг рухнет, рассыплется в пыль, обратится в мираж. Однажды, на Рауаане, мы вместе нашли драконианское подземелье, но оно пострадало в той же степени, что и все остальные. Это же пребывало в состоянии практически первозданном, и я могла лишь догадываться, какое воздействие оказала на него сегодняшняя находка.

Между тем Рауаане вспомнился отнюдь не только мне.

– Да, это на голову выше тех, первых найденных вами руин, – сухим, точно воздух подземелья, голосом прошелестел Том.

– Ошибаетесь, – немедля откликнулся Сухайл.

Услышав это, мы все повернулись к нему.

– О чем вы? – недоуменно спросил Эндрю.

Пальцы Сухайла сомкнулись в воздухе, словно пытаясь ухватить нечто неосязаемое.

– Рауаане. Ну, неужели не видишь?

Не могу обвинить наших спутников в непонятливости. С нами на проклятом острове они не были, при состоявшемся там разговоре не присутствовали и о содержании его даже не подозревали. Но я, еще раз оглядев статуи, стоявшие по углам, поняла все.

– Это те же фигуры, о которых ты говорил – боги плодородия или покровители молодняка. Одним словом, такие же, как статуи, которые мы обнаружили возле той искусственной кладки яиц.

Тут уж Эндрю отвел взгляд от Сухайла и воззрился на меня.

– Искусственная кладка?.. Рауа… как его там?.. Когда это ты успела найти драконианские руины?

Брату я рассказывала о многом, но не об этом: наверняка проговорился бы кому-нибудь, а то и, чего доброго, сам сломя голову умчался бы в Немирное море на поиски – даже если бы я ни словом не обмолвилась об огневике. Но в эту минуту мне было не до объяснений.

– Все приметы помещений, в которых дракониане выводили из яиц своих драконов, налицо. Но где же само хранилище для яиц?

Несмотря на эту загадку, назначение зала было вполне очевидно даже для неспециалиста, в отличие от Сухайла незнакомого с гипотезами о том, кого изображали статуи, взиравшие на нас с четырех сторон. Обо всем рассказывали фрески. Вереницы людей не просто несли подношения, они несли жертвы богам, стоявшим над сверкающими сферами – над яйцами. Всей символики изображений я не понимала, но это было и ни к чему. Яйца должны были находиться здесь, однако ничего подобного вокруг не наблюдалось.

Зал был не столь велик, чтоб яма для яиц могла ускользнуть от наших взглядов. Том даже подошел к мертвым телам в углу и заглянул под них – нет ли снизу чего-либо интересного. Чаша, когда-то стоявшая на треножнике, для подобного груза была явно слишком мала…

– Может, яйца приносили по одному за раз? – с сомнением предположил Сухайл.

Однако изнутри чаша оказалась обгорелой: очевидно, в ней зажигали огонь.

– В огне не стоит держать даже яйца пустынных драконов, – сказала я. – Скорее, здесь жгли приношения богам. Или благовония.

На скулах Сухайла заиграли желваки.

– И я еще разочарован! – с недоверчивым смехом воскликнул он. – На Рауаане мы совершили величайшее открытие в жизни, а здесь – величайшее открытие века. Такое везение дважды – дар самого Господа. Но… сдается мне, чего-то здесь не хватает. Уверен, это еще не все.

Эндрю широко раскинул руки и закружился на месте, расплывшись в дурацкой улыбке.

– Аль-Зинди! В сказках в таких подземельях всегда имеется потайная дверь!

– Похоже, – резко сказала я, – в последнее время ты прочел слишком много сказок.

Все мы умолкли, глядя друг на друга. Наконец Том с опаской заговорил:

– Стены… Видите – следы ударов.

Так оно и было. Местами каменная резьба порядком пострадала, причем вряд ли случайно, в бою. Я вновь обвела взглядом зал, на сей раз думая не столько о стенах, сколько о том, что в них произошло.

– Вот эти люди врываются внутрь. Защитники в этот момент здесь, или явятся позже и застанут ворвавшихся врасплох?

– Здесь, – ни секунды не медля ответил Эндрю. – Судя по тому, как упал тот малый в коридоре… он бился с кем-то, находившимся дальше по коридору, а не с тем, кто нагнал его сзади.

Брат двинулся по залу, освещая фонарем пятна и кучки истлевшего тряпья на полу.

– Крови многовато для тех двоих, – объявил он. – Видно, у оборонявшихся тоже без потерь не обошлось. Если так, их тела унесли позже.

Том взял у Сухайла фонарь и принялся осматривать поврежденный участок фрески.

– По-видимому, после того, как ворвавшиеся ушли. До этого кто-то некоторое время рубил стены. И, по-моему, безо всякой системы – скорее от досады. Если на минуту допустить, что где-то здесь имеется потайная дверь… быть может, они потеряли терпение, не сумев отыскать ее?

– А это вообще возможно? – спросила я.

– Наличие потайной двери? – улыбка Сухайла отнюдь не выглядела бы неуместно на лице мальчишки лет восьми. – Вполне. И расположена она должна быть…

Он повернулся кругом, глядя вверх, дабы сориентироваться в пространстве относительно плато над головой.