Тайна Лоэнгрина

– Нет-нет, я сам. Не беспокойтесь, Анка. Я оригинальничаю: смешиваю разные кофейные капсулы. – Сильва пошел к кофемашине. Подбирая для себя разные капсулы кофе, обратился к Грете: – Ты не будешь против, если я возьму машину?

– Бери, конечно. Я никуда не поеду.

Когда Сильва выходил из дома, Грета еще чаевничала. Кот понял, что Сильва вновь уходит, обиженно мяукнул и взобрался на колени хозяйке. Она механически гладила его и читала газету.

* * *

Оставив «Ауди» на стоянке у замка, Сильва, по совету Греты, отправился на мост Мариенбрюке. Наслаждаясь видами, читал в путеводителе о том, как Людвиг задумал построить свой замок, став королем. «Я намерен заново отстроить руины крепости у ущелья Пеллат в стиле настоящего старинного германского рыцарского замка. Это одно из красивейших мест, которое только можно найти, святое и недосягаемое. Это будет во всех отношениях более красивый и удобный замок, чем нижний Хоэншвангау», – так писал юный король в письме Вагнеру.

И он построил! Недалеко от родительского замка, на месте романтических руин старинной крепости, на высоте тысяча метров над уровнем моря вырос Нойшванштайн – «Новый Лебединый Утес».

Сильва отказался от экскурсовода, не взял аудиогид. Фамилии архитекторов, декораторов, художников, конечно, важны, но сейчас ему хотелось просто гулять по замку в своем ритме. Неспеша он наслаждался красотой убранства и испытывал необъяснимую, почти религиозную мистическую силу, исходившую от этих камней и настенных росписей. Это не строение, не дворец, даже не замок… Конечно, Нойшванштайн – это памятник архитектуры и памятник истории. Но не только. В нем есть нечто диковинное, не от мира сего. Сильва нашел объяснение: в этом замке спрятана душа короля Людвига. И хотя его тело покоится в Мюнхене, в Михаэлькирхе, но душа его осталась здесь, в замке Нойшванштайн!

Сильва потерял счет времени. Он рассматривал настенные росписи в каждой комнате; все они были созданы по мотивам древних германских мифов. Сказаниям о Персифале посвящен весь Верхний двор: тематика Святого Грааля со временем становилась все более важной для короля…

Часы на башне пробили двенадцать. Сильва бродил по замку почти два часа, а еще не все посмотрел. Он решил, что спешить не будет, перекусит в городе и успеет подняться на гору по канатной дороге – подъем открыт до четырех вечера.

В Тронном зале он задержался. Византия! Да-да, зал был выполнен в византийском стиле. Двухэтажный зал с рядами колонн по сторонам. Мрамор, ляпис-лазурь, порфир. И росписи. А под сверкающим голубым сводом купола как бы парит Христос в окружении Девы Марии и Иоанна…

Пройдя Тронный зал, он оказался в Галерее. Постоял какое-то время: чудный вид на горные вершины и озера не отпускал. Сильва остановился у одной из колонн и долго смотрел на озеро. И вдруг почувствовал беспокойство… Неловкое ощущение, будто кто-то за ним наблюдал. Посмотрел вправо, влево. На галерее в этот момент находилась лишь парочка влюбленных, которые нежно целовались, никого не стесняясь, – романтическое место кинуло влюбленных в объятия друг друга.

Странно. Откуда взялось это волнение? Сильва отогнал от себя тревожные мысли и продолжал рассматривать жилые помещения короля. Из Рабочего кабинета он попал в необычное место – Грот. Здесь все было пронизано миром Тангейзера.

В Гроте беспокойство притупилось. «Удивительно, – раздумывал Сильва, – Нойшванштайн не просто построен высоко в горах, он выдолблен непосредственно в каменной глыбе и является неотъемлемой частью горы. Фантастическое решение!»

Из Грота проход вел в Гостиную: от Тангейзера – к Лоэнгрину. Два больших панно немецких художников рассказывали эпизоды средневековой легенды о рыцаре Лебедя.

А войдя через маленькую дверь в Спальню короля, Сильва с новой силой испытал тревогу, которой он не находил объяснения. Да что ж такое? Нет же никакого основания для беспокойства! В замке было немного посетителей; все они разбрелись по комнатам либо кучковались с экскурсоводами. В Спальне короля, кроме него, находилась пожилая пара; мужчина и женщина тихо переговаривались между собой. Опасность исходила явно не от них.

Сильва рассматривал стены, потолок, мебель… Королевская кровать – поистине кружева из дерева. Да, по сравнению с кроватями французских королей (французы были небольшого роста), кровать «сказочного короля» казалась очень большой: ростом Людвиг превосходил многих своих современников.