Тайна Лоэнгрина

– В нацистской Германии, – начал рассказ Шлоссер, – был такой деятель обергруппенфюрер СС, один из создателей системы концентрационных лагерей Теодор Эйке. Он был также одним из организаторов «ночи длинных ножей» и лично участвовал в убийстве Эрнста Рема. Слышали что-нибудь об этом?

– Да, немного.

– Собственно, для нашей истории это не имеет значения. Нас интересует сама личность Эйке, важно понимать, что это был за человек. Он создал специализированные военизированные подразделения СС «Мертвая голова», одной из задач которых была охрана концлагерей. Среди тех, кто прошел службу под руководством Эйке, были, например, Адольф Эйхман – «архитектор Холокоста», комендант Освенцима Рудольф Хесс, комендант Бухенвальда и Майданека Карл Отто Кох.

Эйхман смог уйти от правосудия Нюрнбергского трибунала. Он сбежал из Германии в сорок пятом году. Под именем Адольф Барт в чине обер-ефрейтора люфтваффе он попал в плен к американцам, потом перебрался в Аргентину. Но в шестидесятом году агенты израильской разведки в его выследили, похитили и вывезли в Израиль, где он был казнен по приговору суда.

Знаете, чего опасалось больше всего правительство нашей страны? Что в ходе судебного процесса будет предана гласности деятельность некоторых высокопоставленных чиновников во времена нацистской Германии. По поручению самого канцлера Аденауэра было организовано похищение документов с именами целого ряда западногерманских политиков.

К сожалению, не все нацистские преступники понесли заслуженное наказание. Кто-то бежал, кто-то поменял фамилию и даже внешность. Кому-то удалось «спрятать» преступное прошлое и остаться у власти в послевоенные годы. Среди таких преступников, кто смог избежать наказания, был родственник Теодора Эйке – Гуго Вильгельм Эйке, на совести которого много преступлений против человечности. Ваш отец нашел документы, которые вывели его на бывшего нациста. Я думаю, изначально он не собирался обращаться к военным источникам. Его не интересовала война. Он искал родственников с фамилией Эппенштейн.

– Я понял! – воскликнул Сильва. – Вы говорите о Гуго Эппенштейне, отце Риты фон цу Аурих. Тесть Генриха оказался нацистским преступником, так?

– Браво! – Шлоссер развел руки, покачал головой – жест удивления и признания. – Не ожидал услышать такое заявление. Сюрприз не совсем удался.

– Это все Грета, – он кивнул на тетушку. – Она мне рассказала вчера, по моей просьбе, заметьте, о Гуго Эппенштейне. Но, знаете, я догадываюсь, как мой отец вышел на него. Ведь я сам, когда услышал от Генриха, что его тесть, как он сказал, «тоже Эппенштейн», задал себе вопрос: «А почему же Грета, перечисляя всех Эппенштейнов, о нем не сказала ни слова». Меня этот вопрос мучил. Наверное, отец действовал в этой логике. В то время Гуго был жив, наряду с Эльзой и Агнет он считался одним из старейших членов семьи. Но отец никак не мог найти его корни: откуда он взялся с такой фамилией? Он начал искать информацию, наверное, подключил детектива. И поиски привели его к нацистскому преступнику Эйке. Думаю, отец с ним встретился. А дальше произошло то, что произошло. Усложнять свою жизнь из-за какого-то русского Гуго не захотел. Уважаемый бюргер, семья, дети, внуки… И вдруг потерять все это, потерять уважение окружающих! Думаю, он не раздумывал над выбором. Наверное, Гуго удалось сделать неплохую карьеру в послевоенной Германии, не так ли?

– Да, очень даже неплохую. Он работал в крупнейшем банке страны и был связан со спецслужбами Германии.

– Значит, ему было чего опасаться: отец мог обнародовать информацию.

– Не знаю, чего он опасался. Но сам факт того, что существует кто-то, кто знает его настоящее имя и знает о его карательных операциях во время войны, его совсем не радовал. А как обычно поступают с теми, кто много знает?

– Понятно как.

– Видимо, Вольф все же встречался с Гуго. И я не думаю, что он планировал как-то воспользоваться полученными сведениями. Но он не осознавал, что человек, способный на истребление тысяч людей, будет сильно раздумывать, можно ли убить одного. Нацистские молодчики, среди которых был и Ганс, получили заказ.

– Гуго прожил долгую беззаботную жизнь. Это несправедливо.

– Иногда так бывает, – философски заметил подполковник Шлоссер.

– А Генрих? Он знал о нацистском прошлом своего тестя?

– Мы встречались вчера.

– Да?

– Он сам пригласил меня. И выдвинул предположение… что с Вольфом разобрался его тесть. Генрих прекрасный аналитик, одно время работал в аналитическом отделе БНД. Он лишь просил не делать из этого сенсацию. Журналисты охочи до таких историй, а для семьи это может создать большие репутационные проблемы. Гуго умер. Осудить его не представляется возможным. Разве что там, на небе, существует небесный суд.

– Значит, письмо детективу тоже мог написать Гуго?