Тайна Лоринг-Чейза

- Да... пожалуй... - печально подтвердил он и снова умолк.

Ручей принялся дразнить его, пуская солнечные зайчики.

- А герцогиня, - нашелся наконец Дэвид, - удивительная женщина.

- О да! - радостно подхватила Антиклея. - Сегодня за завтраком она швырнула в меня париком!

- Париком? - Дэвид слегка опешил. - Ну, это уж чересчур... это даже недостойно.

- Так я ей и сказала.

- Но почему она совершила такой... э...

- Потому что я послала к черту ее маркиза.

- Ха! - мрачно воскликнул Дэвид. - И совершенно правильно! Исключительно благоразумный поступок!

- Ага. Она в меня не попала, и парик угодил на книжный шкаф, куда ей не удалось бы дотянуться. Пришлось мне самой доставать... Маленькая, противная негодяйка... А потом...

- Что потом?

- Мне пришлось ее поцеловать.

- Кого?

- Противную негодяйку конечно же!

- Экстраординарно! - пробормотал сбитый с толку Дэвид. - Почему же вы вынуждены были ее поцеловать?

- Да так... Просто без своего дурацкого парика она выглядела так трогательно... У нее такие симпатичные волосы, такие шелковистые и белоснежные... Ну, я и поцеловала. А у нее из глаз - глаза, признаться, у нее прекрасные - выкатились две большущие слезищи! Она обозвала меня кокеткой, дерзкой плутовкой, распутницей, а потом кое-как натянула парик и... тоже поцеловала - совершенно неожиданно... Нет, мне положительно становится все труднее ненавидеть ее... как я ни стараюсь.

- Но почему вы должны ее ненавидеть?

- Ей нужно мое послушание, да еще безоговорочное!

- Но старших действительно надо слушаться...

- О, как это верно, сэр! Господи, да вы точно древний старик! Почему бы вам не подарить мне детскую нравоучительную книжку?

Дэвид смутился и насупился, потом скрестил руки на груди и мрачно уставился на камни. Спустя некоторое время Антиклея снова заговорила, без язвительных интонаций, даже ласково:

- Если вам интересно, моя негодная старушенция на следующей неделе увозит меня в Лондон.

- В Лондон? - встрепенулся Дэвид. Надменность слетела с него в один миг. - Чего ради? А сами вы хотите уехать?

- Д...да... - пробормотала она.

- Но... Нет, правда?

- Все равно она заберет меня с собой.

- Ну что ж... - проговорил Дэвид и вдруг решительно опустил скрещенные на груди руки. - Тогда я должен немедленно поцеловать вас!

- Должны? - прошептала Антиклея, опустив глаза.

- Да! - ответил он. - Если... если вы не возражаете, - закончил он, внезапно теряя решимость.

- Мое возражение сколько-нибудь значит? - Улыбка тронула ее губы.

- Нисколько! - заявил он. - Потому что, знаете ли, Антиклея... я давно хочу поцеловать вас... С самой первой нашей встречи!

- Тогда... почему вы этого не делаете, Дэвид?

Не успела она договорить, как уже оказалась в его объятиях. Она прижалась к его груди, замерла на секунду и, подняв сияющие глаза, сказала своим новым, таким нежным и ласковым голосом:

- Но, Дэвид... я рыжая!

- И что с того? - спросил он, целуя ее волосы.

- Кто-то говорил, что ему противны рыжие.

- Нет правил без исключения, - изрек он. - Твои волосы мне нравятся, я их люблю.

- А меня... меня тоже, Дэвид?..

- Да, - прошептал он ей на ухо. - Я люблю тебя.

- Но мне всегда казалось, что ты не обращаешь на меня внимания...

- Неправда... То есть я и сам не знал до сегодняшнего дня.

- А теперь, Дэвид?

- Теперь? - переспросил он и, взяв в ладони ее голову, уже хотел поцеловать в губы, но Антиклея отстранилась.

- Дэвид, - сказала она, - Дэвид, милый... что ты сделал с моим кинжалом?

Он вздрогнул и ослабил объятия.

- Спрятал.

- Почему ты его спрятал?.. Нет, не отворачивайся и не отпускай меня, Дэвид!.. Я знаю почему! Ты думал... О Господи, ты все еще продолжаешь думать, что это я убила...

- Тс-с, - прошептал он, - тише!

- Но ведь это правда, Дэвид, ты так думаешь!

- Тогда скажи мне, Антиклея... скажи, что ты этого не делала! взмолился он, крепче прижимая ее к себе. - Посмотри мне в глаза, любовь моя, и скажи, что это не ты!

- О, Дэвид! - вздохнула она. - Конечно, это удивительно, просто замечательно, что ты способен с такой любовью смотреть на убийцу, а мне так хорошо в объятиях убийцы... Потому что, Дэвид, когда ты подозревал меня, я тоже тебя подозревала...

- Ты хочешь сказать... - прошептал он. - О, слава Богу, значит...

- Я люблю тебя, Дэвид, а за то, что ты любишь меня вопреки своим подозрениям... О, я самая счастливая в мире - навсегда! Тс-с, не спрашивай сейчас ни о чем!.. Но, Дэвид, дорогой, я никогда больше не позволю тебе обнимать меня, пока ты не будешь так же уверен во мне, как я в тебе... И все же... раз ты полюбил меня, несмотря ни на что... поцелуй меня, Дэвид!

Глава XXXVIII,

в которой Дэвид слышит привидение

Бессчетные века солнце вставало и садилось каждый Божий день. И в этот вечер закат был самым обыденным, ничем не примечательным событием. Но Дэвиду, прислонившемуся к старому мостику для перехода через живую изгородь, возле которого он только что расстался с Антиклеей, вечер казался необыкновенным, восхитительным, неповторимым. Дэвид, можно сказать, никогда не видел столь великолепного заката и думал, что никогда не увидит.