Тайна лотоса

— Зачем тебе это нужно? У тебя частный экскурсовод на все пять дней, от которого, впрочем, — добавил он после краткой паузы, — ты в любой момент вольна отказаться.

Значит, он всё же оставляет за ней право выбора и не ставит свой дом последним пунктом вечерней программы? Славно. Тогда можно выиграть день и в свободный не тащиться в Гизу. Он настырный, но в нём всё же есть что-то от джентльмена. Кажется, есть…

Реза повесил на плечи обе сумки, и Сусанна принялась судорожно запихивать в рюкзачок планшет.

— А ты обязательно должна таскать эту хрень с собой?

— Я не хочу оставлять его в номере.

Ему, таскающему по ночному Каиру слиток золота, трудно понять, что её родители не побегут покупать новый планшет, потеряй она свой. И всё же он понимающе кивнул или решил не спорить с бабой. Какая разница! Главное, что портье нагло подмигнул ему. Дядька явно сходился с Мариной в мнении об их отношениях. Проглоти эту хамскую усмешку, Суслик, и лучше следи, чтобы эти идиоты не оказались правы!

Рука с кольцом лежала в сухой ладони каирца, а вторую Сусанна вытирала о сарафан. Их то и дело толкали прохожие, но Реза не позволил рукам разъединиться. Пыльная духота щипала нос, но, к счастью, Реза нынче припарковал «бумер» недалеко от гостиницы. Хотелось быстрее сесть в машину и начать говорить. В разговоре он хоть чуть-чуть раскрывает свои планы относительно их знакомства, а ей необходимо вооружиться знаниями, чтобы в нужный момент дать отпор.

Только в машине было так же шумно, как и на улице, особенно на мосту, и Реза молчал, а она боялась просить поднять крышу. На кресле лежал вчерашний плед. Реза явно планировал укрыть им её вечером. Только бы не вздумал нигде его стелить! Ты чудом вырвалась от него вчера. Что ты вновь делаешь в его машине… И кольцо уже свободно спадает с пальца, тебе просто жалко его возвращать, а за всё, что мы берём, мы платим. Тебе, похоже, просто хочется приключений. И ты, Суслик, такими темпами их получишь. Подобные мужчины не тратят много времени и денег на строптивых девчонок. Надо попросить ехать прямо к Пирамидам — ещё есть шанс перехватить свою группу!

— Так и знал, что застрянем. Может, в зоопарк пойдём?

Она глянула в сторону и наткнулась на белые египетские барельефы с животными, потом перевела взгляд на преграждающие путь три отокара. А, может, и в правду в зоопарк, чтобы притвориться неразумным ребёнком, не понимающим взрослых намёков?

— А другой дороги нет? — спросила она вместо этого.

— Мне уже не выехать отсюда. Если только на того осла пересядем…

Да, животное телегой пронырнуло между машинами.

— Не забудь потом у него папирус купить, — Реза махнул рукой по направлению исчезнувшего араба. — Чтобы новую записку написать. Я скажу тебе, как пишется моё имя.

Сусанна вцепилась в ручку, словно собиралась открыть дверцу и выскочить из машины посреди дороги. А что, здесь так принято! Только ты не сумеешь. Наглая улыбка каирца оставила на щеке красный след, как от хлыста.

Реза протянул руку, и Сусанна вжалась в кресло, но он только перегнулся назад за двумя белыми бейсболками. Одну водрузил ей на голову, вторую — себе, тут же перестав походить на фараона. На лбу вместо змеи оказалось изображение анха — символа единого бога Атона.

— Это я привёз из американского музея. Для себя и брата, — добавил он, будто она его всё же спросила про жену.

Поток машин пусть медленно, но двигался, а её мысли застряли на одном вопросе — как уйти от этого идиота?

— Сейчас все съедут к Пирамидам. Станет легче.

Вот он шанс! Она запомнила отокар, на котором уехала её группа, она сумеет его найти. За домами среди пальм уже маячили верхушки пирамид. — Вот, я же сказал! — и Реза прибавил газу раньше, чем Сусанна сформулировала в голове просьбу высадить её на стоянке.

Теперь уж лучше смотреть по сторонам, не замечая грязь и нищету, чем — в это отполированное деньгами лицо. Она только сейчас заметила в мочках Резы дырки. Он, похоже, носит серьги и снял их, чтобы меньше её шокировать, если он вообще способен задумываться о том, что думают про него окружающие. Зачем? Он самодостаточный самовлюблённый самец, и больше ничего. Больше в нём нет ничего. Можешь, Суслик, не искать. Пустота!

— Вы сказали, что ваш первый язык египетский? — выпалила она, когда ей показалось, что рука с руля сейчас соскользнёт ей на коленку. Но нет, он просто нажал кнопку, чтобы поднять крышу.

— Так будет лучше разговаривать, верно?

Она кивнула.