Тайна объекта «С-22»

— Хотите еще что-то сказать? — обратился командир к Зайцу.

— Хочу… — Заец стянул с головы капелюх и повернулся к толпе. — Люди!.. Я вже старий. Усе життя по ризних кутках микався. Мени, може, ни земли паньской, ни лису не треба… Я вже одного хочу… Як я народився украиньцем, то хочу на Украине й вмерти и щіро вдячний червоним солдатам, за те, що вони усіх нас звильнили з-пид той Польщи та приеднали до батькивщини…

И при всем честном народе Заец махнул поясной поклон красноармейцам под одобрительный гул односельчан…

Едва митинг закончился, как несколько гармонистов растянули меха своих трехрядок. Вскоре слаженный топот каблуков то выбивал невиданные коленца, то дробно сыпал, приглашая к танцу приглянувшуюся молодку.

И тут Петро увидел, как Деранюк боком-боком начал выбираться из толпы. Меланюк заторопился вслед и, отойдя подальше, в проходе между хат, остановил соседа.

— Гей, Степане… А ты чого биля школи не остався?

— А ти чого?

Деранюк обернулся и подозрительно посмотрел на Петра.

Петро покосился по сторонам.

— Слухай сюди… Коготь тоби привет передавав. Казав, литератор, знайомий Яновськой, майор контрровідки…

— Який-такий Коготь? Не знаю такого… Ты чого верезешь?

— Я верезу?.. Нас вдвох розстрилюваты везли!

— Що?

— Те, що чув… Я передав и забув. Мое дило — сторона.

— Як то? — растерялся Деранюк. — Слухай, Петре… Я щось не розумію… В тебе земли обмаль, так що тоби биля школи буты зараз, а ти мени щось таке говоришь…

— Зараз, зараз… — передразнил его Меланюк. — Як би не той арешт, в мене, мабуть, земли не стильки б було! А то москали… Землю вон обіцяють, а як воно буде, то дидько його знае… Що до мене, то знайшлись люди, пояснили, що до чого, я тепер знаю, що треба.

— Погодь-но, погодь… В нас чутка пройшла ниби ти з коммунией плутався…

— Ты краще слухай, що про тебе говорять…

— Брешешь, чи ни? — Деранюк недоверчиво посмотрел на Петра.

— Чого гадаты… — Меланюк намешливо хмыкнул. — Кабы не друже Лемиш, мене б й тут не було. Ты ничого не чув, я ничого не казав…

Петро повернулся и, оставив недоумевающего Деранюка стоять под хатой, пошел, нарочито загребая пыль носками сапог…

* * *

Тяпка легко вошла в землю и, вывернув темно-влажный ком, едва не задела стебель цветка. Пан Казимир осторожно, уголком тяпки, разбил комок и от удовольствия замурлыкал.

— Белз, коханый Белз, мала месчина, где моя дивчина и дом мой был…

Крошечный цветничок, защищенный глухими стенами соседних домов, сплошь заросшими диким виноградом, был открыт солнцу только с одной стороны, и даже сейчас, несмотря на позднюю осень, в нем цвели хризантемы. Сюда, в уютный дворик выходили окна квартиры Яновской, и этот изолированный мирок очень полюбился майору.

Он никогда не думал, что простая работа с землей может доставлять человеку столько приятного. Свободного времени у пана Казимира теперь было более чем достаточно, и он с наслаждением возился на цветнике, приводя в порядок три его клумбы.

Лидия уже давненько ушла в город, а пан Казимир так увлекся, что не сразу расслышал осторожное звяканье колокольчика. Обратив наконец внимание на звонки, пан Казимир сморщился. Бросать работу не хотелось, но настырный посетитель не уходил, и с сожалением отставив тяпку, майор пошел открывать.

Прежде чем оттянуть ригель замка, майор мельком глянул на себя в висевшее тут же зеркало и неопределенно хмыкнул. Вид у него был достаточно пролетарский. Приоткрыв дверь и увидев на крыльце маленького, беспокойно оглядывающегося человечка, майор принял его за очередного болящего.

— Если вы к пану доктору, то ее пока нет, она ушла.

— Я знаю… Нет, я видел… — Человечек начал путаться от волнения. — Я перепрошую, но я к пану…

— Ко мне? — Пан Казимир удивленно пожал плечами и отступил в сторону. — Прошу.

Оказавшись в передней, странный посетитель засуетился.

— Я из банка… Вот, я перепрошую, мои документы…

— А при чем здесь я? — еще больше удивился пан Казимир.

— Но, я перепрошую… Разве пан майор забыл скрытку пана Гжельского? Как только я увидел пана майора и пани Яновскую…

Лицо пана Казимира вытянулось, а недавнее благодушие исчезло бесследно. Открещиваться от всего было бесполезно и, поколебавшись секунду, майор жестом пригласил посетителя пройти в гостиную.

— Так вот в чем дело… У пана прекрасная память.

— Да, да, не жалуюсь… Это, знаете, профессиональное…

Бывший чиновник польщенно улыбнулся, но тут же, спохватившись, начал снова совать майору документы.

— Я перепрошую, пусть пан майор посмотрит, у меня такое дело, такое дело…

— Так, я слушаю вас, пан… — майор взял документ и посмотрел фамилию. — Пан Пирожек.

— Да, да… Пирожек. — Чиновник кивнул. — Пан майор, конечно, помнит, я говорил о бумагах. Они все ценные. Их можно учесть в ангийских, французских, швейцарских банках… Так, я перепрошую, я пришел спросить как мне быть дальше? Я бумаги забрал, они у меня, а как теперь… Теперь я не знаю…