Тайна объекта «С-22»

— Що, доскакався, зараза? — Петро повернулся к Деранюку. — Слухай, Степане, зроби ласку, віддай жида мені, бо ж то через нього мене ледь не схопылы…

— Да яка мова, Петре? Бери!

— От спасыби тоби, Степане! Я його з собою визьму. Ми з ним по дорози десь у гайку побалакаемо…

Петро подмигнул Деранюку и жестом показал, что он на самом деле сделает с Ицеком. Степан понимающе заржал. Петро взял Деранюка за рукав и отвел в сторону.

— Тут, друже, таке дило… Тепер мы влада и мий интерес, то так… Зате скильки совитив з его допомогою зловити можна? Так що, все, може, бути, зрозумив?

— Зрозумив! Ох и голова в тебе, Петре! Обицяю, якщо навить и сюды прийде, чипаты не буду. Все одно с его рожей не сховатись, га?

— Ото в точку… — Петро важно кивнул. — А зараз, Степане, мени ехать треба. И ще, скажи хлопцям, хай воны того клятого жида до мене в бричку кинуть.

По-прежнему неотступно сопровождаемый Деранюком, Петро вернулся к ограде, подождал, пока приволокли Ицека, и, приложив два пальца к «мазепинке», медленно покатил битым шляхом…

Отъехав километра три от Загайчиков, Петро остановил бричку под лесом, на всякий случай свернув с дороги в кусты. Потом, повернувшись к Ицеку, Меланюк тихо, со значением спросил:

— Слухай, а куда вы з тем капитаном ехали?

— А куда надо! — Ицек вдруг выругался по-еврейски.

— Я тебя про капитана спытав, а по-жидовски дома лаятысь будешь, — с тихой угрозой сказал Петро.

— Дома? Про капитана? А зуски! — Ицека уже понесло. — А ты того капитана знаешь! Он и меня про тебя спрашивал! Если б ты ему попался, ого! Он сам говорил, ты для него живой важен!..

— А ну цыть!.. — прикрикнул Меланюк. — То що, сам Усенко був?

— Да, он, он! Он тебя ловить ехал!

Вместо ответа Петро достал нож. Ицек забился в истерике, и тогда Меланюк, перерезав связывавшую пленника веревку, рявкнул:

— Кончай репетовать! Слазь с брички и дуй на четыре ветры…

Ицек ошарашенно заморгал глазами, вывалился под куст, сделал пару шагов и вдруг, повернувшись, исступленно крикнул:

— Не бреши! Хочь тут не бреши!! Стреляй, зараза!!!

— Катись ты до бисовой матери! — Петро разобрал вожжи. — На Деранюка раптом наскочишь, кажи, що я тебе послав Совитив шукать…

Меланюк еще раз ругнулся, тряхнул вояжами, и бричка, круто взяв влево, выкатилась на дорогу, оставив в кустах недоумевающего Ицека…

* * *

Инженер натянул маску и, легко оттолкнувшись, поплыл на середину озера. За ним поплыли оба пилота. Они немного побултыхались на месте, затем инженер смешно дрыгнул ногами в воздухе и исчез под водой. Отсутствовал он долго. Вода почти успокоилась, когда его голова в противогазной маске с круглыми лягушачьими глазами, вынырнула на поверхность. Высунув руку из воды, он помахал ею в воздухе, давая знак пану Казимиру.

— Есть! Давайте шланг!

Майор, все это время нервно расхаживавший по самому краю водоема, в последний раз взвешивал, правильно ли он поступил, приказав, не смотря ни на что, поднять машину. Обстановка вокруг складывалась совсем не так, как он расчитывал, русские отступали, и тут вот-вот могли появиться немцы. Но как бы там ни было, задача оставалась прежней, и пан Казимир решился. Он повернулся к Рыбчинскому, возившемуся со своими людьми возле поставленной на салазки воздушной помпы, и кивнул:

— Бросай!

Подняв полосу брызг, длинная резиновая кишка с медным фланцем плетью шлепнулась на воду и зазмеилась по поверхности, уходя вслед за тонущим наконечником. Ловко перехватив фланец, инженер снова нырнул, потом появился и медленно поплыл к берегу. Устало выбравшись из воды, он отдышался и сказал:

— Фланец закрепился. Можно качать…

Люди, копошившиеся возле салазок, тут же ухватились за рукоятки помпы и начали раскручивать маховики. Помпа запыхтела, отдельные толчки перешли в равномерное сопенье, и шланг, уходящий в воду, начал ритмично подрагивать.

— А выйдет? — глядя на все еще плавающих посреди водоема летчиков, неуверенно спросил пан Казимир.

— Должно… — как бы уверяя самого себя, отозвался инженер. — Если резервуары целы, всплывет.

Все напряженно вглядывались в поверхность, но на темной глади не возникало ни единого пузырька.

— Похоже, воздух не травит, — облегченно вздохнул инженер.

— Смотрите, смотрите же… Двинулся! — неожиданно крикнул Рыбчинский, тыча пальцем в сторону появившейся водяной ряби.

На поверхности четко обозначились растекающиеся струи, потом середина водоема вспучилась, образовавшаяся волна с шумом выплеснулась на берег, и из воды показалась длинная плоскость с выступающими полукружьями моторных гондол. Всплывшее крыло неустойчиво поколыхалось на месте, и вдруг конец плоскости приподнялся, из-под него свистящими брызгами начал вырываться воздух, и крайняя гондола опять стала медленно погружаться.

— Лебедку! Скорее! — заорал Рыбчинский и бешено завертел рукой в воздухе, приказывая интенсивнее качать помпу.

С громким всхлипом помпа захватывала воздух, ерзавший в грязи шланг вздувался и дергался, а крыло, словно дразня, угрожающе раскачивалось, норовя снова уйти на дно.

— Рым ловите! Рым! — поддавшись общему азарту, майор заметался по берегу.