Тайна острова буяна (полностью)

ему устроили? И в-третьих, почему он так быстро оправился от испуга? Вид у Ваньки был

сейчас устрашающий, и любой, кто не встречался с ним прежде и не знал, что это

девятилетний мальчик в маскарадном наряде, обязательно дал бы деру. Но "охотник"-то

ведь знал, что "викинг" - всего лишь маленький мальчик!

То есть, это мысли, которые промелькнули у меня в голове. А Ванька, по-моему,

вообще ни о чем не думал - у него просто сдали нервы. Издав странный звук -

наполовину вой, наполовину мяуканье - он отпустил тетиву. Мужик взвыл и провалился

куда-то в буран, опрокинувшись на спину. Насколько я мог судить, стрела попала ему в

бок. Тут я схватил Ваньку за руку и потащил его и Фантика за собой. Фантик держала

меня за ту руку, в которой был транзистор, крепко вцепившись в мое запястье.

Не знаю, сколько времени мы спускались с пригорка и добирались до подворья.

Потом, когда мы сверяли и прикидывали по часам, выходило, что не больше десяти

минут, но нам показалось, что это длилось целую вечность. Мы спотыкались, падали, с

трудом поднимались на ноги - и чем больше спешили, тем труднее было устоять под

бешеным ветром.

Внутри подворья ветер бушевал не так, хотя снег валил на всю. Но густой снег -

это уже были пустяки. Мы дотопали до трапезной, не оглядываясь на снегопад добежали

до очага и лишь возле огня - в который мы сразу подкинули несколько хороших поленьев

- перевели дух.

- Прежде всего ставим чай! - сказал я. - И сразу же переодеваемся и сушим все

мокрое. У меня полные кроссовки снега.

- У меня тоже, - сказала Фантик.

А Ванька лишь пыхтел, беззвучно развевая рот - как рыба, вытащенная из воды.

- Как ты думаешь, я его подстрелил? - спросил он наконец.

- Подстрелил, - уверенно ответил я. - А теперь переодевайся.

В итоге, оказалось, что Ванька пострадал меньше нас, потому что шлем защищал

от снега лучше, чем капюшоны наших ветровок, и хотя бы его голова осталась сухой.

Ванька не преминул с гордостью это отметить.

- Я всегда знаю, что делаю! - заявил он, натягивая сухие шерстяные носки. - И,

согласитесь, без меня вы бы уже попали в лапы этого типа.

Мы, естественно, согласились, а потом возник другой вопрос. Нам было тепло

только возле самого очага, потому что через открытый без дверей, дверной проем кухни и

выбитые окна воздух гулял на улицу и обратно. Стены подворья сколько-то преграждали

путь лютому ветру, но, все равно, поддувало достаточно, чтобы нам хотелось устроиться

поуютней.

- Предлагаю перенести сюда лавку и использовать её как стол, - сказал я. -

Если мы будем сидеть на свернутых спальных мешках, то лавка придется нам по грудь,

как раз нужная высота. А стол, если его поставить стоймя на узкую сторону, как раз

закроет дверной проем.

Ванька и Фантик одобрили эту идею и мы, перетащив лавку в кухню и накрыв её

нашей скатертью, стали ворочать стол. Очень быстро мы поняли, что погорячились,

посчитав само собой разумеющимся, что наших силенок хватит на то, чтобы перетащить и

развернуть дубовый стол длиной в три метра и шириной где-то метр двадцать. Тяжесть

оказалась неимоверная - как мы могли бы спокойно допереть, если бы хоть секунду

подумали. Но, видно, из-за всех приключений мы периодически лишались способности

просекать самые простые вещи.

Как следует попыхтев и сдвинув стол на полметра максимум, мы решили вернуться

к идее, которая у нас уже возникала: занавесить дверной проем полотном палатки. Ведь

главное, чтобы образовалось закрытое пространство, где могло бы циркулировать тепло

(мне очень нравится слово "циркулировать", и вообще такие красивые слова, тем более,

что за этим словом мне сразу видится циркуль, который проводит ровную-ровную

окружность - такую чистую и точную, что глаз радуется). И вообще, полотно палатки,

висящее как полог, получалось намного удобней приваленного стола, ведь сквозь него

можно было спокойно входить и выходить, просто его отогнув, а со столом всякий раз

пришлось бы корячиться.

Когда мы развернули полотно палатки и занавесили им дверной проем, в нашем

помещении сразу стало намного теплее. И, кстати, тут снег оказался нашим союзником:

он замел все остававшиеся щели в досках, которыми было заколочено окно, и получилось

такая плотная изоляция, что мы могли забыть о сквозняках.

К тому времени чай уже был заварен, и мы с удовольствием выпили горячего чаю и

съели по куску хлеба с вареньем.

- Представляю, как завтра придется чистить нашу лодку от снега, - сказала

Фантик.

- Это ещё ничего! - отозвался Ванька. - Главное, чтоб "мыло" не пошло.

- "Мыло"? - не поняла Фантик.

- Лед мелкими кусочками, который чем-то вроде кашицы закрывает поверхность

воды, пока не сменится на крепкий сплошной лед, - объяснил я. - По "мылу" ни

пешком не пройти, ни на лодке не проехать. Пешком - это все равно, что пытаться по

воде ходить, а лодка сразу вязнет в этом ледяном крошеве. Оно смыкается так, что даже

моторные катера не пускает. Единственный выход - это кому-нибудь стоять на носу с

багром или веслом и разгонять "мыло". Разогнал на метр, лодка этот метр прошла, и

опять разгоняешь. В таком случае, мы будем ползти медленней черепахи, и единственное,