Тайна острова буяна (полностью)

- Уфологов, — подсказал отец. — Вот-вот, уфологов... обратил внимание на фон, который создает крест. И протянул эту проволоку. Не для того, чтобы «помочь» кресту усиливать радиосигналы и обеспечивать чистоту шпионских посланий, для того, чтобы, находясь далеко от острова, все равно иметь возможность слушать бибиканье самого креста! Проволока-антенна усиливала сигналы и позволяла ему слушать бибиканье на его приемнике, который находится за двадцать или за сорок километров отсюда! Он верил, конечно, что это не просто метеорит, что это радиомаяк, оставленный инопланетянами, чтобы их корабли не сбивались с курса. И что в конце концов инопланетяне по явятся, хотя бы для того, чтобы, так сказать, подчистить и подремонтировать свой радиомаяк, провести его профилактику. И я спорить готов, все собравшиеся на острове в день солнечного затмения так или иначе увлекаются уфологией — и они очень надеялись, что солнечное затмение как-то повлияет на работу этого маяка или даже что появятся его хозяева, чтобы исправить в нем те сбои, которые после солнечного затмения очень могут возникнуть! Ведь солнечное затмение — это такое явление природы, которое влияет на все!

— А что дальше? — спросил отец. — Почему ты уверен, будто что-то должно произойти?

Он улыбался, но не ехидно, а по-доброму.

- Крест появился в бурю, невиданную в здешних краях, — объяснил я. — Такую бурю, равной которой по силе не было во все последующие века. И сейчас разразилась невиданная буря! Ведь, согласитесь, такая перемена погоды, с таким ураганом и снегом после ясных и теплых солнечных дней, грянувшая буквально в несколько минут, бывает раз в триста лет, если не во все пятьсот. И фон креста после этого взял и изменился. Вот мне и кажется: все это неспроста, все это взаимосвязано и что-то сейчас должно произойти...

— Смотрите! — завизжала Фантик. — Смотрите!..

Она указывала пальцем на небо.

На небе творилось что-то фантастическое. Прямо над островом снежные тучи разомкнулись, и на их месте появились другие: грузные, вздувшиеся, синевато-фиолетовые, со вспыхивающими в них тут и там изумрудно-зелеными проблесками, с сухими зарницами, на мгновение озарявшими изнанку туч желто-багровыми вспышками и тут же пропадавшими: будто узенькая огненная змея быстро проползла над нами, извиваясь, и шмыгнула в нору. Да, это были настоящие грозовые тучи, особенно неожиданные после снежного бурана, и все они скоплялись над островом.

— Охренеть... — прошептал Гришка, опуская ружье прикладом на землю.

Воздух из влажного сделался сухим, и в нем, как часто при близости грозы, попахивало то ли перекаленным электрическим проводом, то ли карамелью, и почему-то от этого запаха становилось намного легче дышать. Зарницы сверкали все чаще и быстрее, грозовая туча раздувалась над островом как огромный воздушный шар, переливающийся, как темная радуга, она уже казалась не тучей, а живым существом...

А потом нас ослепило и заложило уши! Умом мы понимали, что это была всего-навсего молния, но одно дело понимать и совсем другое видеть прямо перед глазами. Это была всем молниям молния! Казалось, весь мир взорвался и остался только этот огромный огненный зигзаг, и мы повалились на землю — то ли от грома такой силы, какого я в жизни не слыхивал, то ли от того, что весь остров содрогнулся от прямого попадания этого миллионноваттного чудовища.

После грохота, ослепительного блеска и дрожи земли под ногами наступила полная тьма. Мы робко приподняли головы. Паленым пахло еще резче, но, вроде, и остров был на месте, и мы все живы.

— Молния посреди снегопада... — пробормотал отец. — Ну и ну...

— Она попала в крест! — заверещал Ванька. — Я точно видел, она попала в крест!

Мы медленно поднимались со снега и отряхивались. Не знаю, как у других, а у меня все плыло и вращалось перед глазами, и вообще было такое смутное чувство, будто я — это не я. Как мерещится иногда, если крепко треснешься головой.

— Естественно, она попала в крест, — сказал дядя Сережа. — Ведь сколько в нем металла, да еще намагниченного... Вот он ее и притянул...

Фантик вдруг всхлипнула раз, другой, героически попыталась сдержать слезы — и разревелась в три ручья. Дядя Сережа ласково ее обнял.

— Ну... Ну... Не переживай, не пугайся... Все позади...

Отец понимающе кивнул:

— От такого шока и взрослому дурно сделается.

— Пойдемте, поглядим, что с крестом! — рванулся Ванька.

— Погоди! — отец положил руку ему на плечо. — Что там такое?

На лугу между крестом и ближним перелеском мы увидели темную фигуру. Человек двигался в направлении креста, торопливо и неловко, то и дело спотыкаясь, падая, поднимаясь и

продолжая ковылять в свежем снегу до следующей припорошенной снегом ямки или кочки, за которые зацеплялась его нога. В темноте его невозможно было опознать, но мы были уверены, что знаем, кто это.

— Смотри, наш «охотник» вылез из укрытия! — Ванька толкнул Фантика, а она при этом известии перестала плакать и стала вглядываться вдаль. — Видно, и его эта молния шуганула так, что он теперь родную маму не вспомнит! Во чешет!