Тайна острова буяна (полностью)

проговорила Фантик.

- Все увидим и выясним, - сказал я.

Через широкую протоку мы вышли в другое озеро, поменьше нашего, оттуда в

третье. Лодка шла так здорово, будто в ней самолюбие взыграло и она старалась показать

Фантику все, на что способна, не желая позориться. Нам ещё никогда не удавалось

управлять ей так легко и непринужденно. А может, наработанный навык наконец начал

сказываться. И пейзажи разворачивались один прекрасней другого. В одной заводи мы

даже увидели белые водяные лилии. Вы представляете, белые водяные лилии почти что

поздней осенью?! Это ж уму непостижимо!

- Какая красота! - восхитилась Фантик. - Может, завернем туда и сорвем одну?

- Эти лилии занесены в Красную книгу, - предупредил я. - И штраф за один

сорванный цветок - пятьсот рублей.

- Ага! - кивнул Ванька. - Мы это знаем, потому что отцу приходилось

штрафовать всяких там горе-туристов, понятия не имевших, что эти цветы рвать нельзя,

особенно в заповеднике.

- Но мы ведь не в заповеднике! - сказала Фантик. - Мы совсем в другой

стороне. И их тут много. Ну, пожалуйста! Я вставлю лилию себе в волосы - и буду

совсем как русалка! Ведь не может быть, чтобы их совсем никто никогда не рвал!

- Ну?.. - я поглядел на Ваньку.

Ванька пожал плечами.

- Я бы не связывался. Мы ведь, в конце концов, должны охранять природу...

Мой братец мог любую выходку отмочить, и драчун был ещё тот - в школе даже

старшие ребята прятались, когда он впадал в ярость, а учителя волками от него выли - но

во всем, что касалось охраны природы, и вообще всего живого, он был тверд как скала. Он

ведь и к родителям Фантика относился с некоторым напрягом, из-за того, что они,

разводя пушных зверей, должны были, естественно, их убивать, чтобы получить ценный

мех на продажу. Когда я ему указывал, что ведь и отец убивает и кабанов, и диких гусей, и

всякую другую дичь и птицу - которая почти целиком и составляла наш мясной стол -

он возражал, что это совсем другое. Отец, в общем-то, поддерживал в Ваньке этот

настрой, хотя иногда говорил ему: "Только, надеюсь, благодаря воспитанию ты не

вырастешь в одного из тех сумасшедших "зеленых", которые берутся защищать природу,

ничего в ней не понимая, и только вред приносят".

Вот такие дела, чтобы вы знали - или вспомнили, если вы читали предыдущие

повести, где я уже об этом рассказывал.

Но вернемся к нашему плаванию.

- Аленький цветочек вообще был единственным на всей земле, и все-таки его

сорвали, - сказала Фантик.

- Ага, и чем это кончилось? - насмешливо возразил Ванька. - Вон какие ужасы

произошли!

- Никакие не ужасы! - заспорила Фантик. - Ведь, в результате всего, чудовище

превратилось в прекрасного принца!

- Да о чем спорить? - сказал я. - Мы уже давно миновали это место!

- Ой, смотрите, ещё одна заводь с белыми лилиями! - воскликнула Фантик.

Я не выдержал.

- Вертай к заводи! - сказал я Ваньке.

- Ты что?! - Ванька, похоже, расстроился. - Неужели ты?..

- Раз ещё одна заводь - значит, это судьба! - сказал я. - Пусть Фантик побудет

русалкой. Русалка и викинг в одной лодке - это вообще умереть... Только смотри, -

предостерег я Фантика. - Сама за цветком не тянись. Надо сорвать его аккуратно, чтобы

не раскачать лодку, так что предоставь это дело мне.

Разом просиявшая Фантик кивнула в знак согласия.

Мы вошли в заводь, остановились посреди цветов, и я, осторожно наклонившись,

потянулся к ближайшему. Опустил руку под воду, нащупал его стебель. Вода была

довольно холодной - градусов четырнадцать-пятнадцать, но не такой холодной, как ей

положено быть в конце октября. Я подумал, что к вечеру можно будет и искупаться -

особенно если на острове Буяне найдется тихая бухточка, их тех, которые солнце так

хорошо прогревает за день.

Стебель оказался довольно мясистым и упругим, а я боялся дергать, чтобы не

накренить лодку слишком сильно. Хоть она и обладала потрясающей устойчивостью -

спасибо всем, кто на помог её наладить - но все-таки она была нагружена довольно

основательно, а на воде рисковать никогда не стоит. Уж этот отцовский урок я заучил как

надо! Слишком много печальных примеров успели мы повидать!

Стебель почти поддался, когда я ощутил между пальцами что-то тошнотворно

склизкое. Я выдернул руку из воды - цветок оторвался как миленький и остался у меня в

руке вместе с куском стебля - поглядел на пальцы и от ужаса и отвращения заорал так,

как не орал, наверно, никогда в жизни!

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

ПОД ПРИЦЕЛОМ

Ванька и Фантик чуть из лодки не вывалились от испуга, когда я, не обращая ни на

что внимания и не думая о том, что мы можем перевернуться, запрыгал с дикими

воплями. Мне в палец впиячилась (именно впиячилась, другого слова не подберешь)

пиявка, пристроившаяся на стебле лилии. Она вцепилась в меня так, что оторвать её я не

мог, и к тому же её тельце, похожее на узкий черный мешочек с какой-то гадостью,

проскальзывало у меня между пальцев, и ухватить её у меня никак не получалось. А

ощущение от этой твари, болтающейся на пальце было, говорю, самое мерзопакостное. Да

ещё и учтите, насколько неожиданно все это произошло.

Наконец, мне удалось её кое-как оторвать и стряхнуть в воду, и я опустился на