Тайна острова Нуулуа

— Ты не дослушал меня. Если ты настаиваешь на своем и берёшь в жены простолюдинку, то тогда уже у фоно есть выбор: оставить ли тебе жизнь и невесту, лишив титула моа, или отправить на запад, к духам умерших. Такова древняя традиция. Мы не в силах её нарушить.

Олала заплакала, сквозь слезы уговаривая Ваи оставить её.

— Пусть фоно решает мою судьбу, — твердо заявил Ваи.

Обрадованный жрец раздал каждому члену фоно по две ягоды — одну черную, другую белую. Те по очереди опускали одну из ягод в скорлупу опустошенного незрелого кокоса через маленькое отверстие, а вторую съедали. Когда «голосование» закончилось, жрец каменным молотком, который всегда был привязан к его поясу, разбил скорлупу. Самый молодой из присутствующих, вождь деревни Фагалоа, извлёк ягоды и стал раскладывать их на две кучки — белую и чёрную. Обе кучки росли одинаково, и сердце Олалы также раскололось надвое.

— Кучки равные, — объявил вождь Фагалоа. — Но осталась последняя ягода…

И извлёк белую. Ваи победно вскинул руки, и едва успел подхватить свою невесту — Олала не выдержала нервного напряжения и лишилась чувств….

Сын Солнца

Мауи упал… в воду. Куда-то далеко вниз, в кромешную тьму и холод. Холод от воды, в которой он барахтался на дне узкого колодца. Свет из темного леса через узкое и далекое отверстие был настолько слабым, что Мауи с трудом видел собственную руку, протянутую в поисках стенки. А нога наткнулась на что-то скользкое и подвижное, и он в страхе отплыл в сторону, насколько позволяли размеры колодца. Змея?! Мауи держался на воде, прижавшись к стенке и ухватившись рукой за выступающий камень. Через некоторое время он заметил, что свет стал ярче (Мауи не знал о свойстве глаза адаптироваться к темноте), и тогда разглядел «змею»: это была лиана, свисающая сверху до самой воды колодца и уходящая вглубь. «Ура! Я вылезу по ней обратно».

Повыше, над водой, лиана оказалась прочная и совершенно сухая. Влезать по ней было не труднее, чем по стволу кокосовой пальмы. Поднявшись на два или три своих роста, Мауи заметил, что с правой стороны туф, образующий стенки естественного колодца, как будто светится, как цикады ночью в кустах. Поднявшись ещё немного, он обнаружил отверстие в камне, из которого и шло это слабое свечение. «Пещера?» — подумал Мауи. Ширина отверстия позволяла пролезть взрослому воину и даже такому толстяку как жрец. А когда Мауи поднялся вровень со входом в пещеру, то увидел, что высота потолка — точно в его рост — как будто приглашает войти. Как не посмотреть, что там такое!

В этот момент Мауи забыл о том, что находится на острове табу, что его ждёт наказание от бога Раа, что ему нужно быстрее покинуть этот колодец. Впрочем, если бы он и вспомнил, всё равно полез бы в эту дыру — любопытство сильнее страха, любопытство сделало человека человеком….

Сделав несколько осторожных шагов в полутемной пещере по неровному, заваленному камнями и полусгнившими ветками полу, Мауи чуть не упал, оступившись одной ногой. На следующем шаге другая нога опустилась ещё ниже — пол пещеры спускался вниз ступеньками, редкими и разной ширины.

Ступени поворачивали вправо, всё правее и правее. С каждым поворотом становилось светлее. Уже можно было разглядеть, что ступени на самом деле были лестницей, выдолбленной в камне человеком… «Или богом?» Вместе с яркостью света и воздух становился теплее. «Наверное, это выход в лес, — подумал Мауи. — Или к морю — ведь лестница идёт вниз».

Но Мауи ошибался…

* * *

Флот из двенадцати боевых пирог, в каждой по восемь гребцов-воинов и по одному лоцману, отчалил от берега — мужчины округа Алеипата отправились на войну с тонганцами. Все воины несли боевую татуировку: черно-синие линии вокруг мускулистых плеч, на широкой груди, на бедрах и даже на лице. Волосы на голове были собраны в пучок, из которого торчали желтые или красные перья попугаев; количество перьев отражало «воинское звание» воина, как сказали бы в ХХ веке. Оружие (копья, пращи, метательные ножи) были сложены у ног воинов — двое суток им придется быть только гребцами.

А перед отплытием состоялся долгий обряд освящения воинов. В жертву богу океана Тангалоа была принесена самая жирная свинья, а богу попутного ветра — часть туши кита. У духов жрец узнал, правильное ли выбрано время для начала похода.