Тайна озера Кучум

Одним взмахом ножа все узелки хотите развязать. И как только

у вас так всё гладко получается?!

— На то мы и тайная полиция, — хитро улыбнулся Костя. —

Не зря хлеб народный едим да от государя-батюшки деньги

получаем.

Он замолчал, с удовольствием пригубил ещё пару глотков

кваса и продолжил:

— Но это ещё не всё. Есть ещё один козырь.

— Что? — Сергей даже приподнялся с лавки.

— Пришла депеша: завтра сюда на параходе приезжает сама

купчиха, Набокова Елизавета Ивановна.

— Как?! И её сюда вызвали?

— Не вызвали, сама напросилась. Пожелала с братом пови­

даться и узнать причину, так сказать, его обиды на семью.

— А если... это не её брат?

— Ну... вот для этого и вас всех собрали, выяснить правду.

— Да уж... — задумчиво проговорил Сергей. — Действительно,

шум будет.

— Вот и я про то же. Пока молчок, никому ни слова. Завтра

утром поедем в управление. И Ченку с собой.

— Ясно.

— Ну а теперь что? На второй заход? А то банька остынет. —

И хитро подмигнул: — А холодная даже женщина не греет! —

И крикнул голосом хозяина через стену на улицу: — Эй! Гришка!

Неси ещё дров. Мы с другом до ночи париться будем!

405

ВЛ А Д И М И Р т о п и л и н

В большой, просторной комнате уездного управления полиции

тесно. Посредине зала, немного ближе к окну, за столом сидит

важный следователь. По правую руку от него торопливо стучит

на пишущей машинке проворная секретарь-машинистка. Слева,

распушив по огромному кожаному креслу шикарное бархатное

платье, важно восседает строгая, степенная дама. Рядом с ней, на

некотором удалении, сжавшись испуганной белкой, ютится мол­

чаливая Уля. За ней на широкой скамье притихли Сергей и Костя.

Напротив них, лениво посматривая по сторонам, умело скрывая

маску любопытства, скучает Кивалин Захар Егорыч. А в центре

комнаты, напротив следователя, на простом табурете гордо вы­

прямилась Ченка. Пользуясь моментом всеобщего внимания, она

важно посматривает на присутствующих и, считая себя главной

в беседе, нарочито тянет время для ответа на вопросы.

Ченка рассказала следователю всё, как было. Какая разница,

когда это произошло, вчера или семнадцать лет назад. Зачем ей

врать? Она отлично помнит, как они с отцом ночью увидели

зарево пожара, как нашли человека, который попросил их со­

проводить его и груз по енисейскому плоскогорью на юг, и всё,

что было связано с этим переходом.

Говорила долго, обстоятельно, неторопливо. Постоянно под­

куривала трубку, дымила, да так, что важная дама, которая всё

время что-то стучала пальцами по чёрной коробке, довольно

часто визгливо чихала, а спокойный следователь в очках посто­

янно открывал дверь. Наверное, прошло очень много времени,

потому что большая стрелка настенных часов сделала три круга,

а серебряные молоточки отстучали двенадцать раз.

Когда наконец-то она закончила, следователь глубоко вздох­

нул, встал, прошёлся по комнате и, многозначительно перегля­

нувшись с присутствующими, покачал головой:

— И как давно вы не видели своего мужа?

— Отнако пятнацать зим прошло.

— И Загбой не видел?

— Закпой вител. Эту зиму корот хотил, гостил. Вител Тиму,

ратовался, хотел каварить, да плахой каюр ему глаз плёткой бил.

Левый глаз бельмо, сапсем не витит.

— А ты, — вдруг обратился к Уле, — когда последний раз

видела своего отца?

406

ТАЙНА 036РА кучум

— Никогда, — отрицательно покачала головой девушка и по­

краснела, опустив глаза.

— А кто ещё кроме вас знает, что Ульяна — дочь Набокова

Дмитрия Ивановича?

— Эко! — затараторила Ченка. — Много, кто знат. Когта

свадьба играли, спирт пили, Матвей был. Зимой Ульку рожала

чуме, Игарка Ворохов рожал месте с Ченкой. Так и говорил:

«Теперь я крёстный отес».

— Кто такой Матвей? — следователь бросил взгляд на Ки-

валина.

— Орешников, с Покровского прииска. Пристав Волынский

давал проводника Набокову, — пояснил Захар Исаич.

— Это всё косвенные свидетели. А вот тот момент... ну, когда

вы были вместе, кто-нибудь может подтвердить?

— Разве мошно так кавари? Никто не может смотреть.

Ченка молотая была, меньше Ули. Знакомилась первый раз

с Тимой, вино пила. А ночью Тима Ченку любил. А потом,

когда шли Этэмский голец, Тима опять хотел Ченку люпить.

Ченка на скалу бешала. Тима за ней. Там, — подняла палец

вверх, — Тима сорвался, хотел патать на камни. Ченка косы

резала, Тиму вытаскивай. Патом, отнако, Тима говорил Ченке

спасибо. Ченка полюбила Тиму и сама к нему ночью спать

ложилась.

— Оставим эти подробности. Это ни к чему. Вот только до­

полни для точности: сколько тебе было лет, когда Дмитрий

с тобой начал... жить?

— Эко! Ченка сапсем пальшая была. Пятнадцать зим прошло

с рождения. Пора замуж хоти. Да не с кем. Мор был. Много

люти помирай.

— Так-так. А Загбой знал, что вы с Дмитрием живёте?

— Нет, отнако. Закпой увидел, когда Улька ногами начала

бить. Когда на Туманиха пришли.

— Хорошо-с. Очень хорошо-с, так сказать. А вот скажи мне

ещё: когда вы шли, много ли у Дмитрия было пушнины?