Тайна племени голубых гор

Доктор Нарасимха… Небольшой побеленный домик на окраине Котагири рядом с аптекой. В домике квартира доктора, амбулатория и комната для приема пациентов. Как и Ивам, доктор — желанный гость в каждом манде тода. Как и Ивам, он лечит их от сифилиса и от других болезней. Его джип можно видеть не только в мандах тода, но и в поселках кота, в деревнях курумба и ирула.

— Доктор лечит все племена, — сказали мне. — У него большая практика. Вам обязательно надо его увидеть.

— Но вряд ли он найдет для меня время, — возразила я.

— Найдет, обязательно найдет, — успокоили меня. И вот я в Котагири.

— Доктор Нарасимха? Его сейчас нет. Подождите, он должен скоро приехать.

Чистая прихожая, по стенам которой висят плакаты, полна пациентов. Большинство из них в набедренных повязках, рваные, заношенные фуфайки прикрывают грудь и спины. «Доктор лечит все племена», — вспоминаю я. Среди присутствующих несколько плантационных кули. Пациенты сидят чинно, бережно держа в темных руках бутылочки. За решетчатым окном наступает вечер. Уже нельзя различить лиц сидящих рядом. Неожиданно вспыхнула электрическая лампочка под потолком. На свет лампы налетели бабочки. Пациенты о чем-то тихо переговариваются между собой. Наконец чье-то чуткое ухо улавливает шум мотора.

— Доктор.

Шум мотора становится все отчетливее, и темноту за окном разрезают лучи ярких фар. На пороге появляется высокий человек. На нем простые бумажные брюки и белоснежная рубашка с обтрепанным воротником. Обведенные темными кругами добрые глаза устало смотрят из-под высокого с залысинами лба.

— Доктор! Доктор! — тянутся к нему со всех сторон руки.

— Сидите, сидите. Сейчас всех приму, — и исчезает за белой дверью.

Первый пациент входит за доктором, и через несколько минут оттуда выскакивает долговязый малый. В одной руке у него зажата бутылка, в другой — несколько скомканных рупий. Малый устремляется к аптеке. Эта процедура совершается всякий раз, когда за дверью исчезает очередной пациент.

— Вот так всегда, — вздыхает рядом со мной старик со слезящимися красными глазами. — Знаете, чьи это деньги, на которые покупают лекарства? Доктора. У нас нет этих денег, — и он в доказательство раскрывает пустые сморщенные ладони рук. — А доктор и платит за лекарство, и не берет денег за лечение. Поэтому у него много пациентов и мало денег.

Я вспоминаю обтрепанный воротник рубашки и вытянутые на коленях бумажные брюки. Очередь постепенно рассосалась, и уже последний пациент скрылся за дверью. Часовая стрелка останавливается на цифре 9. Нарасимха появляется в прихожей.

— Кажется, на сегодня все, — улыбается он. — Мне сказали, вы интересуетесь тода. Хотите поехать со мной в несколько отдаленных мандов?

— Конечно.

— Но сейчас я должен снова ехать. Меня ждут в двух деревнях курумба.

Долговязый парень протирает кузов видавшего виды докторского джипа. Нарасимха бережно касается брезентового верха машины и говорит:

— Даже не знаю, что бы я делал без него. Наверно, не смог бы работать.

— Вам пришлось, очевидно, дорого за него заплатить.

— Нет, я за него не платил, — оживляется доктор. — Это подарок. Самого премьера. Когда Неру приезжал к нам, ему рассказали обо мне. Он познакомился со мной, а потом прислал вот этот джип. Сам я вряд ли смог бы купить машину.

Нарасимха садится за руль и включает фары. Два ярких луча освещают засыпающую улицу.

— Доктор, когда вас ждать? — спрашивает парень.

— Между часом и двумя. Раньше не управлюсь. — И дает газ.

Парень смотрит вслед машине и говорит мне:

— Конечно, приедет не раньше двух часов ночи, а встанет в четыре утра. И почему человеку не спится? Какой-то бессонный доктор.

«Бессонный доктор» — эти слова я слышала не раз, когда речь заходила о Нарасимхе.

Тамильская семья, в которой родился Нарасимха, давно обосновалась в Утакаманде. Доктор был не единственным ребенком, и поэтому отец, мелкий клерк, с трудом урывал от своего жалованья деньги, чтобы платить за образование сына. Еще в средней школе Нарасимху манили к себе две вещи: медицина и племена. Когда настало время выбирать профессию, юноша колебался, что предпочесть — антропологию или медицину. Он стал врачом, окончив в 1938 году Мадрасский медицинский колледж. Он стал антропологом, серьезно изучая литературу и практикуя как врач среди племен Нилгири. В 1943 году Нарасимха поселился в Котагири. С тех пор вот уже более двадцати лет его судьба связана с судьбой людей племен. Все, что есть у Нарасимхи, принадлежит этим людям: его время, его деньги, его труд. К тому же Нарасимха — один из руководителей Союза рабочих плантаций Нилгири. Все члены союза бесплатно пользуются его медицинской помощью.