Тайна, покрытая мраком

Признаться, я и в этот раз никакой прямой связи между моими желаниями и их исполнением не зафиксировал. Я только горячо поблагодарил врача за чуткую заботу о моем здоровье и поскорее удалился.

А по дороге домой я, как обычно, остановился у магазина электротоваров. В витрине магазина стояла моя заветная мечта — холодильник «Сочи». Я давно уже записался в очередь на этот холодильник и, по моим расчетам, должен был получить его через полгода. Но почти каждый день, возвращаясь со службы, я хоть на несколько минут задерживался у витрины, чтобы полюбоваться будущим украшением нашей кухни. И от одного вида этого белого чуда у меня, честное слово, улучшалось настроение. Человек не может жить без мечты!

И в тот раз я так же разглядывал холодильник «Сочи» и поразительно ясно представлял, как с легким щелканьем открываю его дверцы и извлекаю — не достаю, а именно извлекаю! — из его прохладных глубин запотевшую бутылку жигулевского пива.

И тут на витрине, между холодильником и стиральной машиной, появился продавец и знаками стал приглашать меня в магазин.

Я очень удивился, но вошел в помещение.

— Так выписывать? — спросил продавец. — Не могу же я за каждым покупателем гоняться по улице!

— Что выписывать? — не понял я.

— Что, что? Холодильник будете брать или нет?

Я помчался домой за деньгами, вернулся в магазин, выбил чек. И все еще не мог поверить, что холодильник мой, все боялся, что продавец допустил какую-то ошибку и покупку могут аннулировать… И, чувствуя, что не успокоюсь, пока холодильник не будет стоять у меня в кухне, я как бы между прочим спросил, когда же мне его доставят на дом.

— Завтра-послезавтра, — сказала девушка в отделе доставки. И зевнула.

— А сегодня никак нельзя?

— Никак.

— Но мне очень, очень хотелось бы именно сегодня!

Я понимал, что слова мои звучат глупо и даже издевательски. Но, как ни странно, девушка вдруг встрепенулась:

— Нет, вам вправду хочется? Так чего же вы сразу не оказали? Ну нельзя же так, в самом деле, не могу же я каждое слово клещами из вас вытягивать! Тищенко, Мищенко! Сейчас доставите покупателю холодильник. Да нет, не после перерыва, а сейчас. Сию минуту! Ему очень хочется!

Вскоре холодильник урчал у меня на кухне. И тут только я понял, что со мной творится что-то неладное. Не может здоровому нормальному человеку везти с такой, понимаете ли, исключительной интенсивностью.

На всякий случай я принял пирамидон, прилег на диван и, посасывая таблетку валидола, стал вспоминать все, что со мной в этот день было. И факты неопровержимо свидетельствовали! Но прежде чем начать паниковать, я решил для проверки поставить еще два-три опыта.

Я зашел в магазин, где стояла очередь за живой рыбой, и, ни к кому конкретно не обращаясь, проговорил:

— Что-то рыбки захотелось… Хорошо бы получить!

И очередь послушно расступилась, очищая мне место у прилавка…

Я пошел в местком и сказал, что хоть отпуск полагается мне в декабре, я хотел бы получить его в августе. Очень хотел бы!

— Так за чем же дело стало?! — ответили мне в месткоме. — Хочешь в августе отдыхать — отдыхай. А директор конторы возьмет отпуск вместо тебя в декабре, если ты, конечно, не возражаешь.

Я не возражал. Я думал, какой бы такой эксперимент проделать, чтоб у меня уж никаких сомнений не оставалось. А придумав, направился в горсовет.

В приемной у председателя горсовета толпились посетители. Но я подошел к секретарше и просто сказал, что хотел бы попасть к товарищу Павлову.

— Можете пройти! — строго разрешила мне секретарша. — Правда, у Николая Николаевича заседает комиссия из Москвы, так что вы постарайтесь не задерживаться.

Я обещал исполнить ее просьбу и вошел в кабинет.

— Слушаю вас, — сказал председатель горсовета. — Впрочем, сначала познакомьтесь: это вот товарищи из Верховного Совета. А это — житель нашего города, избиратель. Чаю не хотите?

— Нет, спасибо, я тороплюсь. Я к вам, Николай Николаевич, вот по какому делу. Мы с женой недавно получили двухкомнатную квартиру, а теперь купил я холодильник и чувствую, что мне очень — понимаете: очень! — хотелось бы переехать в трехкомнатную.

Николай Николаевич полистал какие-то описки, подумал…

— А вам, — спрашивает, — действительно очень, очень хочется переехать в трехкомнатную? Только честно!

— Да, — говорю, — очень, очень! И чтоб ближе к центру — тоже очень хочется. Честное слово!

— Ну, что поделаешь! — говорит Николай Николаевич и смотрит на товарищей из Верховного Совета. — Придется уважить…

И через неделю я справлял новоселье. А на душе у меня было неспокойно, потому что не мог я понять, что со мной происходит и не вижу ли я всю эту фантасмагорию в таком сне, после которого и просыпаться не захочешь… Официант, еще сто граммов, пожалуйста. Даже сто пятьдесят!

Так вот, лежу я в новой квартире на новой американской тахте, которую удалось мне выхлопотать через Министерство внешней торговли, и думаю: что же это творится? Хотя бы доктор мой, Вера Ефимовна, пришла. Ну, ясно — приходит! Приезжает прямо да неотложке!

— Что с вами, голубчик?