Тайна рождения славян

Все три группы топонимов, «serb», «sorb» и «srb», встречаются на территории бывшей Югославии и Болгарии, за исключением ее восточной части. Перечислять их не имеет смысла.

«Лужицкая» топонимия имеет широкое распространение. Она занимает всю Словакию и Чехию. Основная масса топонимов сконцентрирована на ее севере[23], это может быть указанием на прародину лужичей. В Восточной Европе мы наблюдаем глубокое распространение «луж»-топонимии виде размытого клина. На Балканах в Западной Болгарии она формирует лишь локальный массив, состоящий из нескольких топонимов. В Германии топооснова претерпела изменение и звучит как «lausitz».

Несмотря на то, что «портфель» тотемных прообразов наших далеких предков был достаточно объемным и порою содержал в себе неожиданные объекты, утверждать происхождение этнонима «лужичи» от тривиальной лужи и даже лужайки было бы чересчур прямолинейным. С большой степенью вероятности следы могут вести к Лугу – богу кельтов, которые, как мы увидим далее, были далеко не беспричастны к появлению ранних славян. Напомним, что лужичей соотносят не с Пражской культурой, а выделяют в отдельную Торновскую, имеющую родство с Фельдбергской.

Таким образом, однозначно можно считать, что вторжение сербов в Лужицу произошло из центральной Чехии. Причем они появились там после лужичей, о чем свидетельствует наблюдаемый топонимический анклав (карта № 59-b). Аналогичную картину мы наблюдали в Скандинавии, где топонимы ванов оказались в окружении топонимов асов [37], что соответствует сюжету мифа. На новом месте в Лужице в результате ассимиляционных процессов произошло раскрытие слога «srb» в двух вариантах, «serb» и «sorb», отражающих субэтническую дифференциацию. Далее общности сербов и лужичей сосуществовали компактно, но мозаично.

В восточном направлении переселение двигалось к Одеру (маршрут № 2), затем недалеко от устья перешло Вислу. Недаром здесь встречаются торновские древности [7]. Далее оно развивалось по югу Балтии и северным районам России, достигнув Верхнего Поволжья и Северной Двины. Южнее сербов двигались лужичи (маршрут № 3). При этом сербские топонимы являлись границей распространения лужицких. Прорыв произошел только в одном месте в направлении Финского залива. Поэтому следует признать, что миграция сербско-лужской общности на восток была хотя и раздельной, но взаимосвязанной.

Исходя из того, что на Балканах преимущественными являются архаичные топонимы «srb», можно сделать вывод об их переносе с территории Чехии. Характер распределения говорит о вторжении с севера, которое могло произойти только через Австрию. Маршрут № 4, вероятнее всего, проходил преимущественно по долинам рек Влтава, Энс, Мур.

В Боснии, Сербии, Западной Болгарии, Черногории и Македонии топонимы расположились относительно равномерно, что свидетельствует о соответствующем распределении населения. Однако административно-этническое обособление произошло в районе, центром которого первоначально являлась кельтская крепость Сингидун. Новое название Белград ей придали не сербы, а некий славянский род, переселившийся из Словакии через Румынию еще в первой миграционной волне (см. гл. 1, раздел 1.1.17). Сербам лишь пришлось признать его, благо оно было славянским и отторжения не вызывало.

Лужичи также участвовали в этом переселении, но их носители как общность выделились лишь в конце пути, на западе Болгарии. Топонимы обязаны своим появлением авторству пришельцев, а не местного славянского субстрата. Так, на болгарском «лужа», в отличие от всех других славянских языков, – это «локва», перешедшая в церковнославянский как «локы». Подобная лексема могла сформироваться под влиянием древнебулгарского языка, относящегося к тюркским. Например, в туркменском лужа звучит как «лYйк», которое славяне снабдили своим окончанием «ва».

А что говорит нам топонимика о прародине сербов и о том, как они попали в Чехию? Как мы видим, на предполагаемой территории их исходного обитания, в Пруто-Днестровье, имеются соответствующие топонимы. Боле того, от Молдавии на север распространяется «аппендикс» (зона А), состоящий из топонимов Сербиновцы, Сербиновка, еще раз Сербиновка и Сербы. Наряду с существованием аналогичных названий в восточном направлении это может являться свидетельством миграционного процесса, происходившего, например, в ходе известного разрастания Пеньковской культуры. Ее, как мы уже отмечали выше, соотносят с антами, предполагаемыми родственниками сербов.