Тайна семи голов

– Сеньора Гюнарссон, вы также задержаны по обвинению в мошенничестве, попытке взяточничества и фальсификации результатов спортивного мероприятия.

Гризельда Гюнарссон! Пиращица «Кроноса». Она ответила на английском. Кажется, она говорила что-то о своих правах, но я не очень хорошо понял. Шёлль ответил ей что-то очень серьёзно. И больше они ничего не говорили. Затем Гризельду тоже увели.

Гризельда и отец Камуньяса!

Как такое было возможно?

Как только они вышли за дверь, все, кто оставался в раздевалке, начали перешёптываться и говорить «я так и знал», «сразу было ясно, что здесь что-то нечисто» и тому подобные вещи, хотя на самом деле, ни я, ни кто-либо ещё представить не могли, что сеньора Гризельда, и особенно отец Камуньяса, были замешаны в мошенничестве с фальсификацией результатов.

– А сейчас, пожалуйста, ещё минуту внимания, – сказал мой отец. – Благодаря содействию комиссара Феррады, начальника полиции Бенидорма, и комитета по этике компании «Дрим», сегодня утром мы имели возможность поговорить с Люсьеном и его семьёй. Они, по всей видимости, многим обязаны Гризельде. Это именно она открыла его как футболиста и способствовала его записи в «Кронос». На этой неделе она попыталась воспользоваться своим влиянием, чтобы сфальсифицировать результаты. Но Люсьен и его мать наотрез отказались и покинули Бенидорм, как вы уже знаете. Поначалу они не хотели сообщать в полицию, они решили просто собрать чемоданы и уехать.

– Вот почему Люсьен сказал мне, что мы выиграем финал! – воскликнул я. – Они пытались купить его, чтобы он намеренно проиграл.

Наконец-то в этой истории появился какой-то смысл.

– Точно, – сказал мой отец. – В ставках на спорт можно выиграть много денег, если точно знать результат предстоящего матча. Таким образом все доказательства ведут к тому, что сеньора Гюнарссон и отец Камуньяса заключили договор, чтобы повлиять на результаты. А так как договориться с Люсьеном у них не получилось, они решили подкупить других членов команды.

Мой отец посмотрел на Нихал.

Та отвернулась.

– Мне просто не повезло, – сказала она.

И снова повторила, что не делала этого нарочно.

– Мы знаем, что Гризельда разговаривала с тобой и с твоей семьёй, – сказал Каррьер со смесью серьёзности и грусти в голосе. – Ты должна пойти с нами, чтобы сделать признание. Не беспокойся: если ты скажешь правду, ничего плохого не будет.

И они пригласили Нихал пройти с ними. Она пожала плечами и вышла из раздевалки в сопровождении Каррьера и Шёлля.

Перед тем как выйти, девочка бросила на меня быстрый взгляд.

Если она и вправду забила тот гол специально, это, чёрт возьми, была очень хорошая работа. Я в жизни не встречал кого-то похожего на Нихал.

Итак, девочка вышла. А я заметил, что Алёна смотрит на меня. Я сделал невинное лицо, как будто понятия не имею, почему это Нихал на меня взглянула. Конечно, это было моё личное дело, но Алёна такой человек... Иногда возникало ощущение, что ей всё известно.

Каррьер и Шёлль покинули раздевалку вслед за Нихал. Откровенно говоря, мы все были немного шокированы.

– Простите, можно вопрос, – сказал Томео.

– Давай, – разрешил мой отец.

– Значит, два первых матча мы выиграли сами? И автоголы «Интера» и «Колчи» были чистой случайностью?

Это был хороший вопрос.

Из объяснения полиции следовало, что отец Камуньяса и Гризельда были задержаны за попытку фальсифицировать результаты финального матча. Но что тогда насчёт первых игр?

– Нам известно лишь только то, что они собирались купить финал, – сказал мой отец. – Верно, комиссар?

– Два первых матча не были в списках букмекеров, так что те автоголы точно были случайностью, – сказал комиссар Феррада. – Более того, вполне возможно, что идея сфальсифицировать результаты финального матча пришла им после того, как они увидели, что творится на первых играх.

– Ну точно, я так и знал! – сказал Томео, очень довольный.

И снова все присутствующие начали говорить одновременно.

– Это всё, конечно, очень интересно. Но что теперь будет с финалом? – спросил Тони.

Комиссар Феррада почесал бороду. Мой отец потрогал лоб.

– Расследование продолжится, пока мы не получим конкретных фактов о случившемся. Мы пока не знаем, есть ли в этом деле ещё причастные, мы даже не знаем, о какой сумме идёт речь, – сказал отец. – Что касается сегодняшнего матча, то на мой взгляд, гол, который забила Нихал в свои ворота, более чем сомнителен.

– Пока нет официального судебного распоряжения, я не могу аннулировать гол, – сказал арбитр.

– Там снаружи двадцать тысяч человек ждут окончания игры, – сказал кто-то из организаторов. – Мы не можем отменить матч. Нужно продолжать...

– Пусть отменят ставки, а не матч, – сказал Хабермас. – Я тоже хочу играть.

– И я, – сказала Алисия.

– И я... и я... – закричали футболисты обеих команд.

– Сеньоры, минуту, пожалуйста, – сказал комиссар Феррада. – Это нужно хорошо обдумать.

Арбитр сказал, что игру можно продолжить при условии, что обе команды будут согласны. К тому же это поможет расследованию: ведь по окончании матча будет видно, предпринимались ли какие-то действия в отношении результата.