– А вы куда «лапти навострите», генеральный директор с бухгалтером? – ехидно поинтересовался Иван у Гриши с Ариной.
– А мне не до отдохновений, Ванюша. В Мадриде милейшего Юрия Никифоровича искать надо. Телефон он, видать, скинул. Но связи его мне известны. Найду. Переплатили мы иконописцу! Лоханулись, чего уж там. Надо справедливость восстанавливать.
– А помощники для восстановления справедливости не требуются? – съязвил Иван.
– Нет. Лишний шум не нужен, – категорично ответил Григорий.
– Ну, ясно. Драпануть решили, всех нас тут бросив. И денежки Никифорыча прикарманить. Браво!
– Я никуда не еду! – глухо сказала Арина.
Гриша резко повернул к ней голову, недоуменно уставившись на точеный профиль.
– Я. Никуда. Не еду. Я не привыкла бросать дело на полпути. Серьезное дело. И я найду икону. Сама. Твоя помощь, Вань, мне не понадобится, – пренебрежительно взмахнула она рукой в сторону Ивана. – Разбежались, и каждый за себя. Найдешь – твое счастье. А нет – так хоть не будешь локти кусать, что мог бы, да не сделал.
– Арина, этот разговор мы оставим на потом. Мне непонятно… – Гриша придвинулся к «ведьме».
Арина перебила его:
– И потом будет все то же. Мое слово твердое.
Григорий откинулся на кресле, прикрыв рукой глаза.
– Ну че, разбежались пока? – потянулся всем своим устрашающим телом Фима.
– Да, связь держим по экстренным телефонам, если что.
Все, кроме хозяев, потянулись к выходу.
– Что ты задумала? Нам лететь завтра, и точка! – тихо, но настырно заговорил Григорий, когда челядь покинула дом. За окнами фырчали и разворачивались тяжеловесные машины.
– Я приеду, Гриша. Позже. А пока, ну не дави на меня! Это же бесполезно.
Арина легко поднялась и направилась к двери.
– Все будет в ячейке. Ты хоть номер помнишь? – крикнул Григорий вслед непокорной бабе.
– Да помню я все! Давай лучше поедим! Грею мясо? – Арина в кухне уже гремела кастрюлями, хлопнув крышкой холодильника.