Тайна синих озер

Налив чай в блюдце, девушка смешно вытянула губки, подула… темная челка упала на глаза — синие, большие, блестящие…

— Ты что, плакала, что ли?

— Нет! С чего ты взял?

Как-то слишком поспешно дернулась. Едва чай не разлила.

— А ты сам-то чего не пьешь?

— Так сейчас… На вот, варенье. Черничное. С прошлого года осталось.

— Этим летом тоже черники много будет.

— Ага, — Максим уселся рядом, скосил глаза: — Ты пластинки-то слушаешь?

— Слушаю. Мы иглу новую купили, теперь очень даже хорошо.

«А чего пришла тогда?» — хотел было поинтересоваться Максим, однако не успел…

— Макс, ты про Лидию Борисовну уже слышал, наверное?

«О! И эта туда же!»

— Да уж, слышал, — юноша поник головой. — Вот ведь… Как гнусно все, мерзко!

— Только дядя Федя Лидию Борисовну не убивал! — сверкнув глазищами, с вызовом выпалила девчонка.

Макс хлопнул глазами:

— Какой еще дядя Федя?

— Ну, конюх школьный! Он вообще-то не мой дядя — мамин, но мы его дядей Федей зовем. Он хороший, добрый. А как выпьет, всегда спит. Он не мог…

Женька опустила голову и разрыдалась. Горько, безнадежно, с обидой.

— Да ты это… не плачь, — принялся успокаивать ее Максим. — На вот, водички выпей!

— Не мог он, не мог… Думаю теперь — как доказать-то, что не он? Как помочь? Ничего не придумывается… ничего-о…

Девочка зарыдала еще громче.

«Эх, не зря, видно, в детстве Горемыкой прозвали».

— Да не реви, говорю! Хочешь, вместе подумаем? Давай?

— Давай! Только ты… Ты тоже считаешь, что это он?

Подняв голову, Женька с подозрением глянула на Макса. Пышные ресницы ее дрожали, по уже успевшим загореть щекам текли крупные злые слезы.

«Красивая девчонка, — неожиданно для себя вдруг подумал Максим. — Будет. Когда чуток подрастет».

— Э-эй, хватит плакать! Договорились же.

— Ага…

Девушка послушно успокоилась, утерла слезы носовым платком.

— Знаешь, — негромко произнес Макс. — Очень может быть, что и твоего дядьку тоже подставили. Как вот недавно — меня.

— А, ты про тот случай, с фотиками? — вспомнила Женька. — А я вот не верила, что это ты. И сейчас не верю.

— Ты-то не веришь. А другие? — Макс обиженно засопел и набычился. — По всему городу слухи ползут — Мезенцев Максим на старый хлам польстился! Вор! Фу как мерзко!

— Вот и дядю моего, может быть, кто-то так же…

— Да понятно, — Макс шмыгнул носом и признался: — Я вот, к примеру, очень хочу разобраться. Кто это надо мной так нехорошо подшутил и зачем?

— Подшутил, — хмыкнула гостья. — Скажешь тоже! Тут не шутки уже.

— Согласен! — с азартом выпалил парень. — И я слово себе дал: обязательно во всем разберусь. Сперва хотел — сразу после экзаменов. А теперь вот думаю — время терять нельзя.

— Ой, у тебя же экзамены, правда!

— Ничего! Не помешают. А вдруг за это время еще кого-нибудь убьют? Как Лидию Борисовну… — Максим поспешно отвернулся, сглотнул образовавшийся в горле комок и продолжил: — Я, между прочим, уже все рассчитал. Смотри. Между экзаменами — по два-три дня на подготовку. Утром и днем я готовлюсь, вечером мы с тобой все расследуем! А то на нашу милицию надеяться… особенно на Дорожкина… Не намного-то он нас и старше! Подумаешь, младший лейтенант!

— Вот именно! — тут же поддержала гостья. В ее глазах, синих, словно высокое весеннее небо, вспыхнула нешуточная надежда.

А как она смотрела на Макса! И раньше-то неравнодушна была, а уж сейчас…

— Только, чур, Катьку ни во что не посвящать! — сразу же предупредил Максим. — Она матушке сразу все расскажет, к бабке не ходи. Не умеет она тайны хранить, совсем. Ты же умеешь?

— Умею. Честное пионерское!

— Вот и хорошо. — По правде сказать, возникшая так быстро идея несколько отвлекла парня от прострации и грустных мыслей. Идея эта требовала действий и тщательного планирования.

— Значит, мы вот как с тобой поступим… — Максим задумчиво заходил по кухне. — Во-первых, нам нужно определить секретное место для встреч. Дома Катька, при ней ничего обсуждать нельзя! Во-вторых, составить план. В-третьих…

— Предлагаю на Маленьком озерке встречаться, — быстро выпалила Женька. — Там кругом лес, и озерских нет почти никого. К тому же до школы недалеко.

— Отлично! — Максим уже что-то прикидывал в уме. — У тебя велик есть?

— Есть. Правда, старый.

— Плевать. На ходу? Если нет — починим.

— Ой! — обрадовалась девчонка. — Вот было бы хорошо.

— Починим, починим, — обнадежил Макс. — И это… запомни. На людях держимся по отдельности. Чтоб никто ничего не заподозрил!

— Само собой! — Женька сверкнула глазами.

Злые слезы ее давно уже высохли, а в сердце зародилась надежда. Да что там надежда — уверенность! Да и Максиму снова захотелось жить.

* * *

— Значит, с кем пил, ты не помнишь? Хорошо, тогда скажи — что пил?

Алтуфьев снова допрашивал конюха. Пока в качестве подозреваемого, а уже скоро нужно будет предъявлять обвинение. А на основании чего? Что потом в обвинительном заключении писать?

Хорошо хоть экспертиза все подтверждала. Пальчики-то на статуэтке — Шалькина! Значит, он и убил, больше некому.