Тайна синих озер

Никого из посторонних на похоронах Лиды не было. Но, как показала тетушка, в коммунальную квартиру, где была прописана убитая, недавно звонили по межгороду, спрашивали Лиду. Тетушка — тетя Лина — ответила со слезами… Звонил мужчина, судя по голосу — интеллигентный. Узнав о гибели Лиды, сильно расстроился, спрашивал, где похоронили и как отыскать могилку.

— Видать, на могилку приедет, — предположила тетушка Лина.

То же самое подумал и Ревякин. Раз уж влюблен — приедет, обязательно приедет этот гражданин «Г», или как там его?

За могилкой Игнат присматривал регулярно, заходил несколько раз в день — днем, в обед, и вечером, — да еще оставался свой «человечек» из кладбищенской шушеры, с давних еще времен «барабанщик»-стукачок.

Как-то увидев на могиле новый шикарный венок, опер сразу же догадался — нашелся-таки тайный возлюбленный, приехал! Теперь важно было его не упустить.

К сожалению, человечек не смог «подсветить» — пьян оказался, собака, в умат! Пришлось самому спроворить и в первую очередь «танцевать» от венка. Ясно же, что такой веночище питерский «гражданин Г.» не из Ленинграда с собой привез, а приобрел где-то здесь, и не в магазинчике у кладбища — там такой красоты не водилось. Черные муаровые ленты, золотая вязь, розы — почти как настоящие!

В магазинчике и подсказали — в Доме быта такие венки продают, на углу Карла Маркса и Энгельса.

Ну а дальше уж дело техники, благо зачет по средневековому праву Ревякин еще с утра сдал одним из первых. Не такой уж и сложный попался вопрос — «Салическая правда»: «Кто украдет дерево в саду свободного франка, тому платить десять солидов». Как-то примерно так…

Надо же, деревья друг у друга крали «свободные франки»! Ну да Бог им судья, с приезжим бы разобраться.

Вот и Дом быта. Игнат выскочил из автобуса…

— Где у вас тут венки?

— А вон, направо, — подсказала какая-то бабушка.

Мог бы и сам заметить, вывеска-то висела — «Ритуальные товары». И тут же три огромных венка с черными муаровыми лентами и вязью.

Продавщица — симпатичная такая блондиночка в белой нейлоновой блузке — на Игната ноль внимания: ногтями занималась, красила. Запах ацетона — по всему отделу!

— Венок? Какой еще венок? — от своего занятия девица оторвалась с явным неудовольствием. Но Ревякин изобразил на лице такую радостную улыбку, что продавщица не смогла устоять.

— Да, покупали, сегодня с утра. Симпатичный такой мужчина, молодой, с бородкой, в импортном коричневом костюме.

Молодец девочка! И бородку приметила, и костюм импортный…

— А такси? Вы вызывали?

Обязательно такси было. Не в автобусе же такой венок переть!

— Так он на такси и приехал. Шикарная бежевая «Победа», такие обычно у «Ленинградской» стоят.

Гостиница «Ленинградская» располагалась в центре города, недалеко отсюда.

Тут уж совсем нечего делать — подойти к стойке администратора, удостоверение показать…

Строгая тетенька с перманентом расплылась в улыбке:

— Да, товарищ старший лейтенант, слушаю. — Милицию уважали! — В коричневом костюме? Из Ленинграда? Да-да, есть такой. Вельков Игорь Викторович. Вчера вечером заселился.

Вот тут Ревякин засомневался: а почему Игорь? Подписывался же буквой «Г»… Или — не тот? Может быть, у Лидочки таких воздыхателей целая куча была! Ладно, какой есть, все равно проверить надо.

— Номер двести семь, говорите?

— Да-да — двести семь. По лестнице направо.

Дверь открыл худощавый мужчина в белой рубашке и коричневых брюках, с бородкой и бледным расстроенным лицом.

— Да — Вельков. Да — Игорь Викторович. Это я. Насчет Лиды?!

Ничего особенно интересного гражданин Вельков не поведал. Встречался с Лидочкой уже год. Женат. Развестись собирался — всерьез… Именно от него Лида и была беременна!

— Понимаете, мы расписаться хотели. А с женой я давно не живу.

Ясно все. Что ж, дело житейское.

Все показания Игнат подробнейшим образом записал. А уходя, обернулся на пороге:

— Игорь Викторович! Совсем забыл спросить. Почему вы открытки буквой «Г» подписывали?

— А? Ах это… Лидочка меня Гошей звала.

Пока инспектор уголовного розыска занимался таинственным гражданином из Ленинграда, Алтуфьев тоже времени зря не терял — вызвал на телефонные переговоры родственников пропавшего Крокотова, тоже из Ленинграда, к слову сказать.

— Ленинград! Вторая кабина! — выкрикнула из-за стойки девушка. — Проходите, товарищ.

— Спасибо… Алло! Это следователь прокуратуры Алтуфьев. Крокотов Семен Иванович? Ах родственник… ага… Собирался приехать? А что же не приехал? Ах, ни на какие юга вы не ездили… и не собирались даже… И он вам не звонил… Ясно…

Врал, получается, Крокотов! Ну тракторист…

Здесь, в Озерске, в заготконторе он тоже не был, не заходил. Значит, какие-то другие дела у него здесь имелись! Такие, о которых никому не полагалось знать.

Тут и участковый подсуетился: наконец опросил соседей Максима Мезенцева — и выяснил, что сразу после кражи в Доме пионеров они видели на участке Мезенцевых почтальона. Тот катил свой мопед, был с сумкой… Верно, срезал путь — так многие делают.