Тайна старого грота

Вокруг них в полуденном зное лениво изнемогал пляж. Вот предлагает услуги до красноты загоревший фотограф в сомбреро. Вблизи набегающей на берег волны он пристроил манекены – пирата и морского волка в тельняшке и с трубкой во рту.

"Как быстро он занял место дяди Левы с резвой Матильдой на плече", – подумал Василий, и неприятно заныло сердце. Рядом с потешными манекенами суетилась любопытная детвора. Как на движущейся кинопленке, мелькали на фоне морского плеса изящные женские тела, мускулистые мужские фигуры. Голоса, крики, смех – все слилось в шуме прибоя, выбрасывающего на влажный песок зеленые нити водорослей.

– Который день вы бродите по пляжу? – спросил Белозерцев.

– Третий, – насторожился Алекс.

– Яхту на рейде не заметили? На корме и парусе крупными литерами начертано "Викинг"?

– Нет, "Викинга" не видел, а другие были. Зачем вам?

– Да так, обожаю парусный спорт, красоту и динамику регаты,– капитан отвел глаза в сторону. – Мечтаю об одномачтовой яхте, но такая, как "Викинг", мне не по карману. Слишком шикарная.

– Мало платят?

– На скромную жизнь хватает. Я неприхотлив, да и недосуг наслаждаться благами. Служба такая – ни сна, ни покоя. Только одно преступление раскроешь, а на очереди другое, и так бесконечно.

– Идите в бизнес, – посоветовал москвич. – Через год будут и яхта, и импортное авто.

– Заманчиво, но я неисправимый сыщик. Преступников кто-то должен ловить, иначе и вашему бизнесу крышка, – Белозерцев поднялся, собираясь уходить. – Я не вправе устанавливать вам запреты, Алекс, но прошу вас, будьте предельно осторожны. Не теряйте голову в запальчивости. Не ровен час, объявится этот неизвестный, У меня он вызывает серьезные опасения. Увидите его, либо яхту "Викинг", сразу же сообщите мне или Щеглову.

Корецкий, молча кивнул головой. Василий, маневрируя среди лежащих на песке тел, направился к ступеням уходящей вверх лестницы. "Почему его вдруг заинтересовал "Викинг", – размышлял Алекс. – Видно, неспроста, по пустякам рассуждать не станет. А может, это хитрый прием, чтобы отвлечь меня от розыска незнакомца, – ведь посоветовал быть осторожным. Где мог затаиться убийца? Может, в ресторанах, на дискотеках или в пивных барах. Следовало бы заглянуть и туда".

Солнце, повисшее в зените, как расплавленный воск, пекло нещадно. Некоторые из отдыхающих, сберегая кожу от ожогов, попрятались под навесы из разноцветного шифера, другие забрались в воду.

Идти в пансионат и запереться в номере Алексу не хотелось. Достаточно было бессонных ночей, когда в каждом углу виделась жена с немым укором на бледном, обескровленном лице, слышался ее голос: "Отомсти за меня, любимый". Нет, эту муку невозможно вынести. Ему говорили, что в таких случаях, когда покойник беспокоит живых, является в сновидениях и увлекает за собой в могилу, необходимо сходить в церковь и поставить свечку. Он уже намеревался так поступить, но в последний момент передумал: "Ведь тогда я окончательно потеряю Вику и ничто, даже в снах и воображении, не сможет ее воскресить".

В первый свой приезд Алекс так и не успел посетить место гибели жены. И вот теперь он жаждал и страшился того места, где капля за каплей из тела любимой ушла кровь. Решение созрело мгновенно: или сейчас или никогда. Если "никогда", то он всю жизнь будет казнить себя за робость. Он решительно поднялся и оделся. Подошел к женщине в белом халате и широкополой шляпе, собиравшей плату за топчаны.

– Как пройти к бухте Синее Око?

– За мысом, – указала она рукой и предупредила. – Только там никто не купается. Глубоко, камни и опасно… Там в старом гроте недавно девушку – москвичку убили. Жаль бедняжку. И куда милиция смотрит, столько бандитов развелось. До горбачевской перестройки спокойно жилось, а потом развели демагогию.

Напоминание о жене кольнуло сердце, но Алекс затаил волнение.

– Меня пейзаж интересует, – солгал он.

– Место там красивое, – улыбнулась женщина и пристально взглянула на Корецкого. – Похоже на то, что вы, художник столичный, приехали на этюды или натурщиц малевать для картин и журналов?

– На этюды, – ответил он и быстро зашагал в направлении, указанном женщиной. Взгляд Алекса был устремлен на окутанный лиловой дымкой скалистый мыс. "Что же я с пустыми руками? Букетик какой-нибудь", – растерянно пробежал он глазами по постройкам пляжа в надежде отыскать цветочный киоск. Но, увы, поблизости продавали соки и воду, шашлыки и пиво, кондитерские изделия. На цветы не было и намека. Он огорчился, но в следующий миг его взгляд скользнул по крутому склону, где среди тронутой желтизной травы сиреневыми кустиками гнездились доселе неведомые ему цветы.

Обрадовавшись, он вскарабкался на склон. Жесткие стебли были усыпаны мелкими сиренево-фиолетовыми соцветиями. Они были просты и привлекательны. Вике обязательно понравились бы. Он знал, что выращенным в оранжереях гвоздикам и тюльпанам, она предпочитала полевые ромашки, васильки, незабудки. Эта страсть сохранилась у нее с детских лет, проведенных в селе, на природе. Собрал букет и спустился вниз к подмытой волной линии берега.