Тайна старой монеты

...После этого случая казалось, они расстанутся навсегда, но через некоторое время они помирились. Инициатива исходила от Нины. Не раз упрекала она себя в том, что, видя недостатки Андрея, расстаться с ним не могла. Андрей был твердо убежден: Нина помогает ему снять закомплексованность. С нею он чувствовал себя уверенно, легко и раскованно, но не считал себя достойным ее. Поэтому предложение Нины сейчас ошеломило его, он принял его за шутку. Только после того как Нина сказала, что и у нее кроме него никого нет, Андрей поверил.

Потом он клял себя за проявленную слабость. Впрочем, слабость ли это? Ведь он любил ее, несмотря на то, что разум нашептывал: нельзя связывать жизнь с нечестным человеком. Да, он почему-то был уверен: монету взяла она. Когда? До прихода грабителей? Вряд ли. А вот после ограбления — скорее всего: ведь спишут всё на них. Какой изощренный ум! Она наверняка продала монету Носову, сама же рассказывала о его интересе к рублевику. Андрей вспомнил, каким неподдельным интересом загорелись ее глаза, когда он показал ей монету. Нет, не интерес — это была плохо замаскированная алчность, возможность погасить эту странную и нелепую недостачу. Один за другим Андрей вспоминал известные ему факты. Почему она не хочет рассказать, как ей удалось покрыть недостачу? Почему стремится всякий раз, когда он пытается подвести ее к этой теме, односложно отговориться: «К чему ворошить прошлое?» Так вот чего стоит ее философия храбрости духа! Все эти дни он гнал от себя мысль о ее причастности к исчезновению монеты. Как страус прячет голову в песок в минуту опасности, так и его любовь не хотела, не желала видеть то, что было на поверхности. Не в силах ни развеять подозрение, ни подавить чувство к Нине, он все более сближался с ней, искал в общении с девушкой лекарство от нее самой.

— Барабанов Владимир Константинович, — представился вошедший, тяжело дыша. — Быстро поднялся по лестнице — и вот результат. Расплата за лишний вес, — объяснил он, пытаясь восстановить равномерность дыхания.

Туйчиев жестом предложил посетителю сесть и, внимательно рассматривая его, сказал:

— Слушаю вас, Владимир Константинович.

— Собственно, я должен сделать чрезвычайной важности заявление, потому что он по непонятным для меня причинам не хочет, — с горячностью начал Барабанов.

— Простите, но я не улавливаю сути, — слегка улыбнулся Арслан. — Пожалуйста, конкретно, кто «он» и чего «не хочет».

— Хорошо, — с готовностью откликнулся Барабанов. — Он — это Андрей Зарецкий, дело которого, как мне сказали, находится у вас. Я возмущен его безразличием к случившемуся...

— Что конкретно случилось? — Воспользовавшись краткой паузой, пока Барабанов переводил дух, Туйчиев попытался направить разговор в русло фактов.

— Пропала... Собственно, не пропала — она украдена, да, да, именно украдена уникальная, ценнейшая монета. Ее стоимость... Рубль Константина... Поверьте мне, старому нумизмату: ей цены нет. Обнаружилось ее исчезновение после похорон профессора. Андрей же, несмотря на то, что все советовали ему сообщить в милицию, не сделал этого. Когда я узнал об этом, решил сам заявить. Это же наше общее дело — сохранить уникальные ценности. Верно?

— Андрей объяснил, почему он не хочет обратиться в милицию?

— Он полагает, что монету похитили те грабители, которые забрали магнитофон.

«Заочники», — мелькнуло в голове у Арслана, — это становится интересно».

— Пожалуйста, Владимир Константинович, расскажите, что известно вам о рубле Константина. Кто знал о том, что этот рубль имеется в коллекции профессора?

— Лично я узнал о его существовании совсем недавно — за неделю до смерти профессора. Собственно, произошло это так... Мы втроем — Мезенцев, Петрунин и я — традиционно собрались вечером в субботу у профессора. Разговор, как обычно, шел о монетах. Кто-то — кажется, Мезенцев — сказал, что теперь вряд ли среди коллекционеров есть обладатель уникальной монеты. В это время в гостиную вошел Андрей, услышал наш разговор и засмеялся: «А у деда есть в коллекции сверхуникальная монета — рубль Константина». Профессор внял настоятельным нашим просьбам и показал монету. Правда, должен заметить, что сделал он это крайне неохотно. Больше мне видеть рубль Константина не довелось, а через неделю профессор скончался.

— Как вы считаете, Владимир Константинович, кто еще мог знать о том, что Зарецкий — обладатель монеты?

— Пожалуй, из местных нумизматов — никто. Носов пронырлив в этих делах, но и ему, полагаю, неведомо было о существовании монеты здесь, в нашем городе.

— Носов Алексей Михайлович? — сразу заинтересовался Туйчиев.

— Он самый.

— Почему вы решили, что ему не было известно о существовании монеты?

— Видите ли... — слегка замявшись, стал пояснять Барабанов. — Спустя несколько дней после того, как профессор показал нам монету... Короче говоря, я случайно встретил Носова. Вот тогда я сказал ему, что есть в городе и более ценные монеты, например — рубль Константина. Понимаете, хотелось его позлить.

— И тогда вы сказали, что монета эта в коллекции Зарецкого.