Тайна старой усадьбы

Полюбовался проходившими мимо девчонками в коротких крепдешиновых платьях, усмехнулся и лениво вытащил портсигар… Задумался – закурить прямо сейчас или все же дойти до лавочки у отделения? Все ж верно, лучше на лавочке, не торопясь…

На лавочке, кстати, уже сидел какой-то молодой парень – блондин в серой рабочей робе, с приставшими кое-где опилками и стружкой. Рядом стоял тяжелый мотоцикл с коляской – трофейный немецкий «БМВ». Еще ездили, еще трудились, работали…

– …Ждете кого? – Алтуфьев присел рядом.

Парень вздрогнул:

– Мне бы это… вот… – Дрожащими руками он вытащил из кармана спецовки повестку. – Следователь Алтульев А. В.

– Алтуфьев, – поправил Владимир Андреевич. – Это я и есть. А вы, значит, Потапов Юрий Ефимович?

Парень молча кивнул.

– Ну, заходите… Или сначала покурим?

– Мне бы это… скорее… – выдавил из себя Потапов.

– Ну, как хотите. – Пожав плечами, следователь бросил недокуренную сигарету в урну и поднялся на ноги. – Идем…

Парень резко вскочил, едва не потеряв равновесие.

«Пьяный, что ли? Или с похмелья? Так ведь не пахнет. Эх, Юра, Юра, что же ты так нервничаешь-то?»

– Вот сюда проходите… присаживайтесь.

– Я это… попить можно?

– Да пожалуйста! – Алтуфьев кивнул на стоявший на подоконнике графин. – Наливайте.

Стакан звенел – руки у Потапова дрожали!

– Напились?

– Д-да… Я это, признаться хочу…

– Признаться? В чем?

– Насчет Тамары Марусевич… Это я виноват… Я!

* * *

В Валую отправились кавалькадой: двое сержантов и шофер – на служебном тентовом газике, и инспектор уголовного розыска капитан милиции Ревякин – на старом «Ковровце». «Ковровец» Игнат попросил у Дорожкина – на время. Несмотря на десятилетний возраст, мотоцикл оказался резвым, так что Ревякин, шустро обогнав газик, наслаждался быстрой ездой и открыто посмеивался: ну, глотайте теперь пыль, ребята!

В Валуе, около автобусной остановки, милиционеров уже ждал тракторист – вихрастый молодой парень, непосредственный, так сказать, свидетель.

– Алексеев, Степан. – Тракторист поздоровался с инспектором за руку. – Я, это самое, им же наказал – меня дожидаться. Пришел по гати, а их нет! Это самое, походил вокруг, поискал, покричал даже…

– В болоте, может, утопли? – вслух предположил сержант.

Тракторист покачал головой:

– Сразу обе? Навряд ли. Скорее, это самое, заплутали.

– Охотник в деревне есть?

– Сейчас подойдет… Михеич. У него и собака…

– Это хорошо!

Потерев руки, Ревякин подозвал одного из сержантов:

– Иван! Дождетесь охотника – пойдете по гати. А я быстрее вас доберусь! Гляну, что там да как…

Поудобнее усевшись в седло, Игнат завел мотоцикл и, подняв тучи пыли, погнал на лесную дорогу.

– Не заблудитесь, товарищ капитан! – крикнул ему вслед сержант.

Как ни странно, Игнат окрик услышал. Услышал и усмехнулся: ну да, как же, заблудится он! Что он, тут на рыбалке, что ли, не был? На озере-то у Пильтена щук – море! А в ручье – форелька, налим, хариус…

Болота Ревякин вовсе не боялся. Что хорошо в легких мотоциклах – везде проедут, везде пройдут! Не мытьем, так катаньем – тихой сапой! И по лесной тропе (плохо только – ветки в глаза), и по болотной гати. Где на первой, а где пришлось и слезть, покатить, пойти рядом… И все равно быстро! Правы люди: лучше плохо ехать, чем хорошо идти.

Пропустив промчавшийся мимо «Ковровец», из лесной чащи вышли на заросший лютиками луг двое парней. Один – длинный, нескладный, с вытянутым лошадиным лицом и узкими злыми губами – Митька Евсюков, Дылда. Второй – в брезентовом плаще с поднятым капюшоном.

– Ишь разъездились… – Евсюков прищурился и подозрительно посмотрел на луг и дальше – на деревню. Всмотрелся и выругался: – А у остановки-то – «козел» ментовской! Не тех ли баб ищут?

– А с чего бы их искать? – Тот, что в плаще, резко обернулся и нервно повысил голос: – Надеюсь, ты их не…

– …Да была нужда. Пальцем не тронул!

– Ну, хоть с этим здрасте-пожалста! Ладно, Митяй. Поспешим… Не нравится мне что-то все это.

* * *

– Тамара Марусевич? – негромко переспросил следователь. – Ну, и в чем ты виноват? Признание хочешь сделать?

Потапов сглотнул слюну:

– Так это… да. Давно хотел уже, как узнал только, да все некогда было. То одно, то другое, то командировка вот… Беременная она от меня… была!

– Беременная… ага… поня-атно…

– Понимаете, мы как-то в мае еще с ней… так, ночевали в одной компании, вино пили… вот и… как-то само собой вышло, Тамарка довольная осталась. Только потом в июне сказала обо всем. Сказала, аборт хочет сделать. – Вздохнув, Юрий развел руками. – Я не отговаривал – договорился с одним врачом в Ленинграде, через армейского дружка… Деньги приготовил… Вот в конце июня должны были ехать. А она… а ее… Эх-х…

– Да-а, нехорошо… – протянул следователь.

– Да чего уж хорошего! – Юрий развел руками. – Понимаете, я ведь не насильник какой…

– А билеты заранее покупали?

– Ну да, на автостанции, в кассе у нас. Они дома у меня, я принесу, если надо.

– Надо, Юрий, надо. Теперь мы будем вас проверять.