Тайна стоптанных башмачков

Медсестра посмотрела на пациентку так, словно место той было в психиатрическом отделении: остается безразлична к обаятельному молодому человеку и так интересуется какой-то странной женщиной.

– Ну хорошо, если это так важно, – протянула она.

– Это очень, очень важно, – заверила Анна. – А сейчас можно я отдохну?

– Конечно!

Хоуп сделала шаг к двери, но вернулась и поспешно поставила пакет с соком на тумбочку у кровати, улыбнулась и махнула рукой:

– Совсем с этой работой с ума сходишь! А ты отдыхай, зови, если что. Можно даже просто поболтать.

Анна до последнего боролась со сном, не желая возвращаться в ту тьму, откуда пришла, но мысли путались, а в голове набатом гудел колокол. Как там сказал врач? Головные боли продлятся еще достаточно долго. Чего еще можно ожидать после травмы?..

Но что же можно сделать, как поступить правильно?

– Как поступить правильно? – В голосе послышалась насмешка. – Вы, люди, такие смешные, все время задаете глупые вопросы. Разве можно поступать правильно? Правильного вообще не бывает, все зависит от точки зрения, и то, что хорошо и правильно для одного, обязательно плохо и неправильно для кого-то еще.

Анна моргнула, ослепленная внезапно обрушившейся на нее темнотой, лишь подчеркнутой слабыми серыми струйками света, неохотно очерчивающими огромный стол, изобильно уставленный самыми изысканными блюдами.

– Вы стараетесь меня запутать? – возразила девушка, вовсе не удивленная тем, что он прочел ее мысли.

– Мне это не нужно, – ответил почти невидимый во тьме собеседник. – Ты разве не знаешь, что жизнь и смерть – две стороны одной монеты, а охотник и жертва имеют одно и то же лицо?

– Вы говорите слишком непонятно, – покачала головой Анна. – И я не понимаю, что вам тогда нужно.

– Мне нужно, чтобы ты для меня станцевала. Я уже говорил. В моих силах заставить тебя сделать это, но так не интересно. Я знаю того, кто любит окружать себя механическими куклами, я так не поступаю. Можешь считать, что я… – как это говорят люди?.. – уважаю свободу воли.

Ему неинтересно? Он скучает? Да, очевидно, это причина того, что она оказалась здесь… Наверное, это можно… Думать в этом ключе и дальше Анна себе запретила.

– А давайте тогда договоримся, – предложила она, – я для вас станцую, раз вам этого так хочется, сами напросились… но взамен вы ответите на мои вопросы.

– На один вопрос, – уточнил Господин смерти.

– Неужели вы не хотите спасти этот мир? Неужели вам все равно, что он гибнет? Чем же тогда вы будете управлять? – не выдержала Анна.

– Это твои вопросы? Их три. Выбирай, ответ на какой из них ты хочешь услышать, – бесстрастно заметил собеседник.

Анна попыталась сосредоточиться и наконец сформулировала:

– Вы хотите гибели этого мира?

Задав вопрос, она замерла. Возможно, спросила не о том, но долгое молчание подарило ей лучик надежды, особенно драгоценный в этом царстве вечной тьмы.

– Я не вправе выбирать, – неохотно проговорил Господин смерти. – Выбор был за другими, я лишь выполнял свою роль.

Роль? Так он бог или тоже всего лишь персонаж, неспособный повлиять на ход сказки? И еще он не рад тому, что происходит, а значит, у нее есть шанс. Пожалуй, вопрос стоил того, чтобы рискнуть.

– Вы меня отпустите? – спросила Анна.

– Хорошо, что напомнила. Посмотри на свои ноги.

Девушка взглянула – на ней оказались странные туфли, довольно тяжелые. Она стукнула ногой о ногу и услышала металлический звук.

– Железные башмаки, – сообщил Господин смерти. – Все как положено в сказках. Когда ты сотрешь их в танце до дыр, я не стану препятствовать твоему уходу.

Лучше бы не спрашивала!

Анна переступила с ноги на ногу. И что теперь?

– Танцуй, – произнес равнодушный голос.

– А музыка? Здесь есть музыканты или мы послушаем что-то по Сети? Какой плейлист предпочитаешь?

– Ты будешь танцевать без музыки. – Он не прокомментировал слово, использующееся в незнакомом для него значении.

Ага, может, им еще спеть, чтобы уж совсем жизнь… то есть смерть малиной не показалась?

Стопам стало больно. Анна тихо вскрикнула.

– Что это?

– Ты снова задаешь вопросы. Я даю ответы тебе в долг. Пусть будет игра. Чтобы было интереснее, твои башмаки раскаляются, когда ты стоишь. Чем дольше ты стоишь – тем сильнее.

Вот это было уже хуже некуда. По крайней мере, Анна пока не могла представить себе ничего хуже. Ноги жгло все сильнее, она попыталась скинуть проклятую обувь, но сделать это было невозможно. Пришлось подпрыгивать, быстро переставляя ноги. Со стороны, вероятно, это выглядело очень смешно, но Господин смерти не смеялся, а уж Анне, понятно, и вовсе было не до смеха.

Она не ручалась, что ее странная пляска хоть немного походила на танец, как его принято представлять обычно, однако башмаки слегка остыли, и только обожженные ноги по-прежнему жгло.

«Интересно, если я в царстве смерти, то я умерла? А можно ли умереть во второй раз?» – вяло подумала девушка, продолжая приплясывать, несмотря на то что каждое движение отдавалось резкой болью во всем теле.