Тайна субургана. И если я умру завтра... Среда обитания

Идохара прошел к своей машине, где его ожидал пожилой человек с острыми скулами и коротким седым ежиком волос на голове — директор «Ориента» Нэмото.

— К дому Сугинумы, — бросил он шоферу и, обернувшись к Идохаре, сказал: — Вас очень хочет видеть президент. Никто не ожидал, что Сугинума так неожиданно скончается.

— От чего он умер? — спросил Идохара, закуривая сигарету.

— От сердечного приступа. После ванны его окружили голые девицы и стали делать массаж. Во время массажа он потерял сознание. На следующее утро он на короткое время пришел в себя, подозвал Коити и пальцем на его ладони что-то написал. Вместо завещания.

— Что же он написал?

— Написал ваше имя. Катаканой[59].

— Об этом знает кто-нибудь еще?

— Только президент Коити и несколько человек из ближайшего его окружения, которым он рассказал.

— Ясно. — Идохара подумал, насколько он был предусмотрителен, в свое время подкупив кое-кого из окружения Сугинумы. — Значит, председатель правления предложил Коити немедленно меня вызвать?

— Да. Вероятно, чтобы принять дела. Сугинуму последнее время очень беспокоила судьба Восточной сталелитейной. До последней секунды он думал об этом — потому и написал ваше имя.

Идохара и Нэмото молча поглядели друг другу в глаза. Они мчались по скоростной дороге, сопровождаемые машиной, специально посланной за Идохарой президентом Коити.

* * *

Спустя сорок минут Идохара стоял на коленях, склонив голову, перед большим домашним алтарем, на котором была установлена урна с прахом Сугинумы. Чуть позади так же стояли на коленях Коити и его жена. Коити время от времени бросал острый взгляд на спину склонившегося в молитвенной позе Идохары.

Идохара протянул руку к поминальному колокольчику и дернул за веревку. Раздался мелодичный звон. Потом он встал и повернулся лицом к Коити.

— У меня нет слов, чтобы выразить всю глубину печали, охватившей меня в связи со смертью нашего уважаемого председателя правления, — сказал он положенные для данного случая слова. — Мы потеряли великого человека. Это невосполнимая потеря не только для финансовых кругов, но и для всей Японии. Тем более что наша экономика вступила в полосу чрезвычайных трудностей.

Почувствовав, что его слова звучат чересчур официально, Идохара добавил:

— У меня такое чувство, будто я потерял родного отца. Всем, чего я до сих пор достиг, я обязан покойному председателю. Не возьми он меня под свое покровительство, я оставался бы тем ничтожным человеком, каким был прежде. Если бы он прожил еще хоть немного, я смог бы ему отплатить за то хорошее, что он для меня сделал. Но… он слишком рано покинул нас и ушел в мир иной…

— В таком состоянии он, наверно, не смог даже составить завещание, — сказал Идохара более будничным тоном.

— Да, и он, должно быть, в последние минуты очень страдал из-за этого, — ответил Коити, опуская глаза.

— Ничего не поделаешь, слишком он полагался на свое здоровье, да и все, кто его окружал, уверовали в его несокрушимость, — вздохнул Идохара. Он-то понимал, что Коити было прекрасно известно, как проводил время Сугинума.

— Мы его предупреждали, — вступила в разговор жена Коити и приложила платочек к глазам. Платочек остался сухим.

— Извини, мне нужно переговорить с Идохарой, — сказал жене Коити.

Провожаемые ее взглядом, они зашли в соседнюю комнату.

Спустя полчаса Идохара покинул особняк Сугинумы. Супруги Коити и трое служащих компании проводили его до самого выхода.

— Когда исполняются первые семь дней? — спросил Идохара у Коити, перебрасывая через руку пальто.

— Послезавтра вечером.

— В таком случае я приду снова помолиться перед прахом усопшего.

— Не стоит, вы ведь так заняты. — Несведущий в нынешних делах компании человек решил бы, что Коити стесняется лишний раз затруднять Идохару.

— Нет, я приду обязательно, ведь он был моим благодетелем.

— Будем ждать, — коротко ответил Коити.

Идохара сел в машину и поклонился провожавшим.

— В контору? — спросил шофер. Он давно уже служил у Идохары и был преданным ему человеком.

— Ага. — Идохара умолк и стал задумчиво глядеть на вечерние огни Токио. Шофер достаточно изучил характер хозяина и не нарушал молчания.

— Окамура, — заговорил Идохара, — жена выехала в назначенный срок?

— Да. — Шофер коротко кивнул. — Я проводил ее до аэропорта Ханэда.

— Она была одна?

— Нет, она уехала вместе с госпожой Куратой.

Идохара закурил сигарету. Вдруг громко засигналила ехавшая позади машина. Водитель притормозил. Машина остановилась рядом, из нее выскочил Нэмото и пересел к Идохаре.

— Извините, хозяин. Я думал, что вы задержитесь там дольше, а когда подъехал, сказали, что вы уже уехали. С трудом вас выследил, — запыхавшись, проговорил Нэмото.

— Ты хоть и постарел, а прежние привычки остались, — сказал Идохара.

Нэмото рассмеялся.

— Как прошел разговор с Коити? — оборвав смех, спросил он.

— Как я и предполагал. Послезавтра седьмой день после кончины Сугинумы. Он предложил воспользоваться этим случаем и продолжить переговоры.

— Понятно. Иначе все начнут доискиваться, почему это вы зачастили к Коити. А тут благоприятный повод.

— Верно.