Тайна субургана. И если я умру завтра... Среда обитания

Дьюк сделал длинную паузу, прежде чем перейти к существу этого крайне неприятного деда. Он попытался прочесть мысли Нормана по его глазам, но они были скрыты очками в металлической оправе и при неоновом свете кабинета, казались двумя серебряными монетками. Насколько действительно можно рассчитывать на него?

— Я тут допустил небольшую ошибку, — начал он медленно, — и поручил… так сказать… это дело…

Дьюк, похоже, волновался, однако Норман сделал вид, что ничего не замечает.

— Это дело… Гарри Терцу, — наконец с трудом вымолвил Стюарт. — Что ж, я признаю, вы меня предупреждали, что бедняга Гарри человек конченый…

Норман молчал, внутренне раздуваясь от самодовольства.

— С Гарри я потерял две недели, — раздраженно закончил Дьюк. — Каплан дал мне всего четыре недели, остается две, Я знаю, что это трудно, но… Если я поручу это вам, то скажите, из ваших сотрудников кто-нибудь может раздобыть нужные сведения? Поясняю: может кто-нибудь из ваших узнать, действительно ли Сан Хиль замешан в истории с Бока де Пахаро? Только узнать, Норман, потому что, если да, то остальным займутся другие…

— Полагаю, есть, сэр.

Дьюка поразила быстрота, с которой ему ответил его помощник.

— Действительно есть? — недоверчиво переспросил он.

— Действительно, сэр.

Четверг

Следующим утром Майк Норман встретился в вестибюле гостиницы «Феникс» с двумя своими лучшими агентами Филиппом Павелчаком и Чарли Мелтоном. За полчаса он объяснил им, что, какую информацию, а главное, каким образом они должны добыть. Потом дал им адрес Сан Хиля и уточнил, что в 11 вечера будет ждать их здесь же, в «Фениксе».

— Возьмите магнитофон, — приказал Норман, заранее предвкушая победу над Дьюком, — и сыворотку.

Павелчак и Мелтон получили в отделе опытный образец магнитофона СТ-5151 с лентами и шесть ампул сыворотки ЛС-140. Они пообедали, посидели в кино и в 5.30 вечера уже катили на лимонно-желтом «мерседесе» по направлению к Парк-авеню № 19357.

Это было двадцатиэтажное широкооконное здание из стекла и бетона. Они объехали дом, в двух кварталах от него оставили машину и вернулись пешком. Мелтон нес магнитофон.

В просторном вестибюле здания никого не было. Они сели в лифт и нажали кнопку шестого этажа.

Филипп Павелчак позвонил в квартиру Сан Хиля.

* * *

Капитан Рикенес и лейтенант Сардуй смотрели через окно, как по улице бежит поток машин. Уже минут пятнадцать, после почти трехчасового обсуждения над картой Кубы, разостланной на письменном столе капитана, они стояли молча.

Возобновляя нить разговора, словно и не было этой долгой паузы, Рикенес сказал:

— Если Торрес не замешан в обстреле Бока де Пахаро, то интересно, почему же ЦРУ оставило его в стороне?

Сардуй помедлил, неторопливо отвел трубку от губ и возразил:

— Но ведь Бруно сообщил, что ЦРУ заверило Торреса в своей непричастности к нападению на Бока де Пахаро. А у Торреса очень тесные связи с управлением. Впрочем, может быть, ЦРУ и не хочет раскрывать ему всех своих карт и исподволь работает с какой-нибудь другой группой.

— А почему? Они прекрасно могли использовать Торреса. Не думаю, чтобы ЦРУ было совершенно непричастно. Но почему оно не воспользовалось Торресом? Ведь и он и его группа вот уже год угрожают развязать похожую акцию.

Сардуй посмотрел на безоблачное небо и задумался.

— Нет, капитан. Торрес разглагольствует о крупных действиях. Вся эта его болтовня об освободительных силах, которые он якобы организует… Тут же акция меньшего масштаба, такие лет пять назад проводила группа «Дельта 99». Разумеется, ЦРУ знает, что Торрес просто шарлатан. Мне кажется, они его используют, чтобы контролировать и держать в напряжении эмигрантов. Только контра из Майами верит в его ракеты и призрачную армию.

Рикенес посмотрел на него.

— Тем более, Родольфо. Удар по Бока де Пахаро может оживить «План» Торреса. Если цель ЦРУ — поддерживать единство и активность эмиграции, то, может быть, самое лучшее как раз повысить престиж Торреса путем такой вот акции, как в Бока де Пахаро?

— Да нет, капитан, эта история с Бока де Пахаро как раз ставит Торреса в неприятное положение. Подумайте вот о чем: уже полтора года Торрес собирает деньги… Сколько он там набрал, писала «Реплика»?

— Два миллиона…

— Два миллиона. Не к лицу ему сейчас, когда уже почти два года он обещает серьезное вторжение, участвовать в ночном обстреле рыбацкой беззащитной деревушки. Ему нужно одно — угрожать ракетами, массовым десантом и… продолжать собирать деньги.

Рикенес снова с высоты десятого этажа посмотрел на улицу. Мужчины, женщины, дети — все куда-то спешат: в школы, институты, кружки, возвращаются с работы. Будни, обычные будни, и эти люди, по правде говоря, вряд ли думают сейчас о какой-то опасности, у них одно желание — прийти вовремя туда, где их ждут, найти счастье…

— Возможно, — согласился он. — Стало быть, примем, что Торрес не причастен к нападению. А зачем ЦРУ уверять его, что и оно здесь ни при чем?

Рикенес раскурил сигарету. Сардуй завистливо смотрел на голубоватый дымок, поднимавшийся к потолку. Он постучал трубкой о ладонь и отвернулся.