Тайна трёх государей

– Я же не знал, что это ваш коллега, – сказал Одинцов. – Прошу простить. Не рассчитал с перепугу.

– Вас испугаешь, как же, – проворчал Владимир. – Но время общения действительно сократилось. Обезболивающее решает проблему ненадолго. Теперь нам надо скорее вернуться в город и показать товарища врачам.

– Удачное совпадение. – Одинцов попытался перевернуться, но ничего не вышло. – Мы как раз тоже собирались уезжать. Может, прямо сейчас и двинем?

Владимир сел на стул так, чтобы видеть одновременно обоих пленников. Жестом велел напарнику встать ближе к Мунину и заговорил с Одинцовым:

– Кончайте трепыхаться. Вы боитесь, что сюда нагрянут те, кто охотился за Вараксой. Это ведь его дача? По моим расчётам, они не должны сообразить так быстро и не знают точно, где вас искать. Поэтому сперва пришлют кого-нибудь просто на разведку. На этот случай мы подстраховались. Но задерживаться действительно нельзя. Поэтому чем скорее я услышу от вас то, что меня интересует, тем будет лучше для всех.

– Понятия не имею, что вас интересует и откуда вы знаете Вараксу, – сказал Одинцов. – Но если так, вы должны знать, что я не владею никакой информацией: охота шла за Вараксой и вот за ним.

Он кивнул в сторону Мунина. Чем дальше, тем более странно всё это выглядело. Мунин мог представлять интерес как автор исследования. Варакса тоже хранил какую-то тайну, которую унёс в могилу. Одинцову нечего было рассказывать. Но нападавшие почему-то не пристрелили его прямо у ворот и даже не усыпили – предпочли рискнуть. Значит, кучерявому и вправду что-то нужно именно от него.

Одинцов терялся в догадках и никчёмной болтовнёй занимал время, но ни одной толковой мысли не появлялось.

– Этот молодой человек мне безразличен, – Владимир покачал головой, подтверждая его сомнения. – Если вы будете упираться, он умрёт. Мой коллега для убедительности может прострелить ему ногу. Хотите?

Взятый на прицел Мунин подпрыгнул на стуле.

– Вы что, сговорились?! Через день то один, то другой мне обещает ногу прострелить!

– Могу сразу голову, – напарник поднял пистолет выше.

– Вы его пальцем не тронете, если хотите иметь со мной дело, – жёстко сказал Одинцов. – Ясно? И вообще, насколько я знаю, евреям запрещено убивать евреев.

– Завидная осведомлённость. Но из правил бывают исключения. К тому же, вам снизу не видно, на мне нет кипы, и это в корне меняет дело. Запреты не так строго действуют.

Одинцов скрипнул зубами.

– Я вас предупредил. К парнишке не прикасаться. И поднимите меня. В таком положении трудно думать и разговаривать.

Владимир переглянулся с напарником и сказал:

– Придётся потерпеть. Вы слишком опасны, а сюрпризы нам ни к чему. Расскажите то, чего я от вас жду, и дальше посмотрим.

– Ладно, ваша взяла, – согласился Одинцов. – Я слушаю.

– В девяносто первом году вас направили в Эфиопию. Там вы со своей группой ликвидировали полевого командира сепаратистов с иностранными военными советниками и штабом. Это была блестящая операция, мои поздравления. В порту вы появились уже без группы, зато в сопровождении вашего приятеля Вараксы, который скрывался под именем кубинского офицера Борхеса. Некий груз, который вы вдвоём привезли, был переправлен на корабль и доставлен в Союз. Дальше следы заметены так тщательно, что потребовалось много времени на их восстановление. Сначала мы вычислили Вараксу: он дольше пробыл в Эфиопии и больше наследил, да и кубинцы оказались не такими мастерами прятать концы в воду. Оставались сомнения насчёт вашей кандидатуры, поэтому пришлось по-быстрому проверить отпечатки пальцев.

Одинцов вспомнил винтажную авторучку, которую израильтяне бережно передали ему в кабинете – якобы для того, чтобы подписать важные документы. А на самом деле, значит, «пальчики» снимали…

– Грамотная работа. Я не догадался.

– Признание профессионала всегда приятно, – сказал напарник, а Владимир добавил:

– Теперь ваша очередь рассказывать.

– Давайте по порядку, – начал Одинцов. – Как я понимаю, моя операция отношения к делу не имеет, поэтому обсуждать её смысла не вижу. Обсуждать операцию Вараксы я тем более не могу. Во-первых, у нас не принято делиться информацией о заданиях. Чем он занимался в Эфиопии, меня никогда не интересовало. Во-вторых, мы с Вараксой тогда не были приятелями и вообще не были знакомы. Моя группа погибла, уходя от погони. Я остался один и наткнулся на раненого кубинца, который говорил по-русски. У меня была машина. На ней мы вдвоём добрались до порта, сели на корабль и ушли в Союз. Там расстались и снова встретились только через несколько лет.

– Вы ничего не сказали про груз, – напомнил Владимир. – Он был зарегистрирован на ваше имя.

Одинцов помолчал.

– Варакса на своей машине вёз два ящика, – наконец произнёс он. – Что в них – он не говорил, а я не спрашивал. Мы перекинули их ко мне. Когда приехали в порт, Варакса был без сознания, и я зарегистрировал груз на себя. В Союзе оформил доверенность, чтобы он мог получить его на портовом складе. Всё.

Владимир тоже заговорил не сразу.

– Красивая история. Вы ничего не знаете, Варакса погиб, и спросить больше не у кого.