Тайна «Утеса»

Он пустился рассказывать о себе, а когда это делается тактично и с юмором, такой способ развлечения хозяев, видящих своего гостя впервые, можно только приветствовать. Как обычно бывает, когда встречаются двое ирландцев, мы сразу нашли общих знакомых. Его мать — соавтор книги о георгинах, у которой он жил, когда уединялся в Дублине, — оказалась старой приятельницей нашей тетушки Кэтлин и давней ее соперницей в вопросах садоводства Ингрем не раз встречал нашу тетку на весенних выставках.

— Она мечтает выращивать растения без почвы, — сказала Памела. — Хорошо, если бы ей это удалось. Нам бы такой метод очень пригодился.

Ингрем принялся было воодушевленно расписывать преимущества гидропоники, но Макс, воспользовавшись первой же возможностью, поспешил прервать его красноречие.

— Как у вас хватает времени еще и на оккультные науки? — спросил он. — И что навело вас на подобные занятия?

— Однажды я решил предъявить иск полтергейстам и выяснилось, что они пользуются массой привилегий, — сказал Ингрем. — Тогда я решил изменить положение вещей.

— Где это случилось? — улыбаясь, спросил Макс.

— На западе Ирландии. Один из моих клиентов купил там дом. Но между нами говоря, покупал он его в спешке. Оказалось, дом кишит нечистью — дребезжали звонки, непрерывно раздавался какой-то стук, на первом этаже кто-то чем-то швырялся, кровати переезжали с места на место по всем комнатам. Человек, продавший дом, относился ко всему этому цинично — он смеялся. Когда мой клиент явился ко мне, у него было тяжелое нервное расстройство. Он не помнил себя от ярости и страшился финансовой катастрофы. А мне пришлось ему сообщить, что закон его защищать не будет. Я провел ночь в его доме. Там правила бал нечистая сила. У меня не оставалось сомнений, что его обвели вокруг пальца. Я довел это дело до того, что возбудил общественный протест, и оно получило широкую огласку, а большего и желать было нечего.

— Не очень-то утешительно, — заметил я.

— Нет, но видите ли, — совершенно серьезно ответил Ингрем, — согласившись ради моего клиента поверить в существование полтергейстов, я обязан был для сохранения собственного честного имени доказать, что они существуют.

Памела расхохоталась:

— Юридическая щепетильность?

— К счастью для меня, — объявил Ингрем, — полтергейсты действительно существуют.

— И вы, значит, собираетесь изменить закон? — спросил я.

— Пусть я погибну, но изменения ирландского закона добьюсь. Исследования, конечно, будут вестись до бесконечности, придется изучать каждый случай явления полтергейстов в отдельности.

— В Ирландии, я полагаю, большой простор для подобной практики, — сказал Макс.

— Чрезвычайно большой! Впрочем, это явление общеизвестно, оно древнее, как мир. И психологи, и медики постоянно с ним сталкиваются, но предпочитают зарывать свои разбитые головы в песок. Это возмутительно. По сути дела, изучение подобных вещей должно стать ведущей наукой нашего времени, а у хотя и есть несколько научных обществ, в основном эти вопросы отданы на откуп шарлатанам и мошенникам — пусть истолковывают их как хотят и наживаются на легковерных. А ведь такие исследования требуют точных научных методов, строжайшего отбора данных, и допускаться к ним должны ученые, обладающие трезвой головой.

— И мертвой хваткой, — улыбнулся Макс. — Вроде вас! Вы бы послушали, как мистер Ингрем рассуждает об ирландской политике! Но лучше не сегодня.

Так вот о чем они беседовали, коротая время по пути к нам. Я пожалел, что не знал о книге Ингрема раньше.

— Ну, она бы вам не помогла, — сказал он. — Искренне надеюсь, что сумеет помочь ее автор.

Это он произнес уже серьезно и посмотрел на Памелу.

— Сам я не подвержен каким-либо отклонениям от нормальной психики, — сказал он. — А вы?

Памела покачала головой:

— Славу Богу, нет.

— Мне интересно было бы узнать, почему вы не захотели обратиться к медиуму-профессионалу?

— Мы не очень-то разбираемся в подобных вопросах и опасались надувательства, — объяснил я.

— Да, такая опасность, конечно, существует. Но, по правде сказать, боюсь, что могу быть вам полезен только как посторонний наблюдатель со свежим взглядом, способный без всякой предвзятости истолковать результаты сеанса, если, конечно, они будут.

Памела спросила:

— Значит, сейчас не нужно рассказывать вам о трагедиях, которые разыгрались в этом доме, и о наших наблюдениях и выводах?

— Нет, нет, расскажете все потом, тогда мне легче будет избежать предвзятости. Ведь знаете, как с этими сеансами? Чего ждешь, то и получаешь. А вы уже решили, каким способом вы хотели бы наладить связь с призраком?

Я сказал, что это мы оставляем на его усмотрение.

— Тогда, раз уж нас четверо, я остановился бы на стакане. Я захватил карты с алфавитом, сейчас схожу за ними. Простите, пожалуйста, они у меня в комнате.

— Занятный человек! — воскликнул я, когда Ингрем вышел. — Он относится ко всей этой напасти так здраво, логично и с таким скепсисом, но, к счастью, не с чрезмерным. Здорово нам повезло, что вы его раздобыли.

Макс заявил: