Тайна утопленной рамы

- Тоже мне, следопыты! - он с укором посмотрел на меня. - Ну, хорошо, Ванька спятил с перепугу - как говорится, у страха глаза велики, да ничего не видят - Фантик в чтении следов не мастак, но ты-то!.. Ты ведь чуть не с трех лет любые лесные следы мог разобрать. Чего ж ты ослеп?

- А что такое? - растерянно спросил я.

- А ты погляди внимательно, - сказал Гришка.

Я стал вглядываться, недоумевая, что же Гришка сумел разглядеть такого особенного, потом хлопнул себя по лбу.

- Ну, конечно!

- Что "конечно"? - спросила заинтригованная Фантик.

- Смотри, - показал я ей. - Листья больше промяты вон в ту сторону. Значит, нечто тяжелое тащили не отсюда, а сюда. И здесь оно закопано - вот здесь, где земля перерыта. А следы сапог так густо идут и накладываются друг на друга, потому что землю утаптывали!

- Так что здесь закопано? - Фантик спросила это чуть не шепотом.

- А вы понюхайте! - и Гришка протянул нам размятый на кончиках пальцев комок земли.

Мы понюхали. Запах, надо сказать, был препротивнейший - и какой-то очень знакомый. Я нахмурился.

- Так ведь это... - начал я.

- Вот именно, - кивнул Гришка. - Рыбьи потроха. Кто-то потрошил рыбу, а потроха закопал здесь.

- Но это ж сколько рыбы надо было выпотрошить, чтобы целый мешок потрохов набрался! - воскликнул я.

- Правильно подметил, - сказал Гришка. - И меня не только это смущает... - он кивнул на черное пятно свежеперекопанной земли. - Рискнем разворошить? Не помрем от газовой атаки?

- Рискнем! - мужественно сказал я, а Фантик, напряженная и закусившая губу, молча кивнула в знак согласия.

- Эй, вы! - крикнул Гришка Пете и Ваньке, оробело маячившим неподалеку, так и не решаясь приблизиться к "страшному месту". - Сгоняйте в лодку, за лопаткой, хоть какой-то толк от вас будет!

Пока Петя соображал и поворачивался, Ванька уже мчался к лодке и через несколько минут приволок небольшую лопатку, типа саперной. Гришка использовал её для самых разных надобностей: и костер окопать или закидать, и перерубить стебли водных растений, когда возле берега они опутывали гребной винт мотора, и мало ли ещё ничего.

Ванька торжественно вручил Гришке эту лопату, и Гришка, не менее торжественно поплевав на руки, взялся за черенок.

- Отойдите, все! - сказал он. - Если травиться вонью, то только мне одному!

Мы поспешно отошли в сторонку, метров на десять, а Гришка принялся копать.

Копать ему пришлось совсем недолго. Искомое было зарыто неглубоко, штыка на два лопаты. И сразу потянуло отвратным запахом - хоть и не таким, какой шибает, когда рыба совсем испортится, но все-таки достаточно невыносимым.

Но Гришка, казалось, и не замечал этого запаха.

- Вот это да! - вырвалось у него.

Мы, зажимая носы, подошли поглядеть. И поняли, что так поразило Гришку.

Это были не рыбьи потроха. Это были рыбы, причем выпотрошенные. И только щуки! В яме было закопано щук пятьдесят, если не больше!

- Это кто же столько хорошей рыбы извел? - выдохнул потрясенный Петя. - И главное - зачем?

Гришка что-то невнятно пробормотал под нос - как мне показалось, что-то такое, чего нам, детям, слышать не стоило - и стал энергично закапывать яму.

- Незачем нам больше это нюхать... Что здесь схоронили, мы выяснили. Теперь давайте посмотрим, откуда это приволокли.

Дальше мы пошли дружно, все вместе. Ванька разом повеселел: хоть его обоняние и пострадало, зато все его страхи развеялись. Мы прошли по следу мешка, в котором приволокли щук и вытряхнули в яму, и вот что установили: сети на щук ставили чуть выше на Удолице, уже в границах заповедника, буквально метров пятидесяти не доходя до дальнего гостевого комплекса заповедника с банькой над рекой. В этом месте овраг подходил совсем близко к новому руслу, их разделял лишь перешеек, вроде холмика, на котором и устроились браконьеры. Мы нашли следы их пребывания: примятую траву, окурки, консервные банки. Костер они не разводили - видно, боясь засыпаться, пользовались фонариком. Здесь же - надо понимать, уже под утро - они распотрошили рыбу и покидали в мешок. Стащить её с холмика вниз, в овраг, и закопать в невидимом для посторонних глаз месте на дне оврага оказалось для них удобней всего. Мы ума не могли приложить, чем им не понравилась такая хорошая рыба. Ведь наловить такое количество, да ещё выпотрошить наверняка стоило для них немалых трудов.

- Что же тут произошло? - Фантик задала вслух вопрос, которым мы все мучались.

- Сложно сказать, - ответил Гришка. - Но кой-какие догадки у меня имеются. Давайте вернемся к нашему костру, проверим рыбу, и я вам расскажу, как я съездил.

- Надо отцу сказать, что в заповеднике побывали браконьеры. Причем какие-то психанутые, - задумчиво проговорил Ванька. Он нагнулся и подобрал что-то с земли. - Смотрите, какой красивый красный камушек!

Я отмахнулся от него - до камушков ли, мол, сейчас! - и Ванька рассеянно засунул находку в карман.

Мы вернулись к костру, убедились, что рыбе не мешает подкоптиться ещё немного, и устроили себе второй завтрак из горячего чая и бутербродов с малосольной форелью и луком. После всех купаний и переживаний нас охватил жуткий голод.