Тайна в черной рамке

Савелий заглянул и на задний двор, там все в снегу, расчищена только дорожка, ведущая к дальней калитке, через которую можно было выйти прямо к лесу. А через лес Сарычев мог уйти в город. Минут двадцать идти по лесу, затем дорога, куда можно вызвать такси. Также можно было уйти проселком, который тянулся по всей линии вдоль домов – до Профсоюзной улицы. Ярыгин вышел за калитку, но проселок этот очищен был метров на десять в одну и другую сторону, а дальше шла снежная целина, и ни единого свежего следа.

– И все-таки я не понял, начальник, в чем проблема? – спросил Сарычев.

Ярыгин закончил осмотр, но уходить не торопился. Во дворе чисто, в показаниях гладко, а все равно не верил он Сарычеву. Что-то не так с ним. Обыск бы провести, но для этого постановление нужно, а Ковелев лично распорядился оставить подлеца в покое. А злить Сарычева нельзя, он ведь настроен на конфликт с Прокофьевым, еще обвинит его в сговоре с Сивым. Да и нет смысла устраивать обыск. Сарычев – тертый калач, если он виновен, то наверняка уже избавился от улик.

– Как в чем? – удивился Ярыгин. – А кому Захар звонил?

– Так нет у меня никаких денег.

– А Захар об этом знает?

– Я не знаю, кто такой Захар.

На дворе темнело, зато у Сарычева прояснился взгляд. Отпускал его сладкий дым конопли.

– Я же говорю, опасная личность. Его подозревают в убийстве Шабалина.

– А Шабалин кто такой?

– Ну, возможно, Сивый называл его Иванычем.

– Я не знаю, ни о каком Иваныче он не говорил.

– А ключи ему… пульт дистанционного управления от шлагбаума кто дал? Как вы шлагбаум подняли, когда инкассаторов грабили?

– Шлагбаум… Ну да, Сивый поднял, у него пульт был. А Иваныча я не знаю.

– А Иваныч знал, что ты мог деньги Сивого присвоить.

– Теперь и Захар знает.

– А Захар не знает, что ты все деньги потерял. Или не все?

– Так и не было никаких денег… Но Захар думает, что были.

– Захар думает, что есть.

– И что мне теперь делать? – занервничал Сарычев.

– Сидеть дома и не высовываться, – пожал плечами Ярыгин.

Не верил он Сарычеву и отпускать его не собирался. Улики этот жук мог уничтожить, но всего предусмотреть невозможно. Если, например, под личиной Захара прятался сам Сарычев, то сегодня в одиннадцать двадцать пять ему звонил кто-то подставной. Кого-то попросил, кто-то позвонил, а где телефон Захара? Возможно, мобильник уничтожили сразу после звонка или его должны вернуть Сарычеву. Если второе, то контакт и процесс передачи еще только должен состояться. Следить нужно за Сарычевым, обложить его со всех сторон, чтобы шага ступить без ведома полиции не мог.

– А Лариса? – обеспокоенно спросил Сарычев.

Казалось, он разволновался не на шутку, но не верил ему Ярыгин.

И обрадовался Сарычев искренне, когда появилась его жена. Заехала во двор, поставила машину в гараж, только тогда заметила Ярыгина.

– У нас гости? – спросила она, с опаской глядя на оперативника.

– У нас проблема. Нас ищут не очень хорошие люди, – сказал Сарычев и, глянув на Ярыгина, спросил: – Или очень нехорошие?

– Очень плохие, – кивнул Савелий. – Настолько плохие, что вам, Лариса Ивановна, надо бы взять отпуск. И оставаться дома.

– А дети?

– И детей неплохо бы оставить дома. Дети учатся в школе?

– В школе.

– А вы где работаете?

– В облгазе, – сказала женщина.

– Организация, если я не ошибаюсь, на улице Ворошилова.

– На Ворошилова, а что?

– Да нет, ничего.

Действительно, ничего особенного, если не считать, что улицы Ворошилова и Боткина находились примерно в одном районе. Что, если это жена Сарычева позвонила мужу с телефона Захара? Но тогда паленый телефон мог находиться сейчас при ней, может быть, где-нибудь в машине. У Ярыгина чесались руки, так хотелось организовать обыск, но без постановления лучше не начинать. А если отправиться за санкцией, будет уже поздно, телефон исчезнет. И что делать в такой ситуации? Бутенкову звонить, Бордова вызывать?

Ярыгин выбрал второе. Вместе с Бордовым Савелий установил за домом Сарычева наблюдение. Валентин подвез камеры скрытого наблюдения, он же их и установил где следует. Но взять с поличным Сарычева не удалось. Весь вечер и всю ночь он провел дома. А утром на работу отправилась его жена. То ли она знала, что никакая опасность ей не грозит, то ли забила на предупреждение. А может быть, отправилась оформлять себе отпуск.

Глава 13

Пуля вошла не глубоко, не смогла разнести сердечный мешок в клочья, всего лишь повредила его. Врачи вскрыли грудную клетку, зашили сердечную артерию и перикард, а на следующий день Прокофьев ожил. Еще вчера Савелий разговаривал с ним, а сегодня Прокофьев уже никакой. Сейчас он в состоянии, близком к коматозному. Врачи не дают никаких гарантий, что он будет жить.

– Это я виноват! – Бутенков размахнулся быстро, но кулак вжал в стену медленно. – Не надо было ему говорить.

– Это вы о чем, Дмитрий Романович?

Ярыгин должен был встретиться с ним сегодня в кабинете управления следственного комитета, а пересекся в больничном коридоре. К Прокофьеву хода нет, сидеть и ждать у моря погоды смысла нет, так что нужно ехать и рыть носом землю в поисках преступника.