Тайна в черной рамке

– Чем будешь оплачивать, наличными или в кредит? – спросил детина с нижней челюстью на пол-лица.

– У него еще кредитка не активирована, – хохотнул амбал.

– Активируем, – кивнул лысый.

– Активатор у нас, правда, резиновый, но мы скажем, что кожаный был. Нам поверят, – осклабился мистер Челюсть.

– А тебе нет! – Лысый подошел вплотную к Брайтону.

И так захотелось вгрызться зубами ему в кадык. Но вдруг это всего лишь провокация. Брайтон поведется, а ему скажут, что он сам первый заигрывать начал. Подождать надо, осмотреться, может, это и не пресс-хата вовсе, а просто прикол от непуганых идиотов.

– Да ты знаешь, кто я такой? – спросил Брайтон.

– Я знаю, кто ты сейчас. Я знаю, чем ты будешь потом, – осклабился лысый.

От него воняло и потом, и блевотиной. А еще от него исходила энергия непреодолимой силы. На животе кубики, грудные мышцы – как автомобильные фары, бицепсы – как чугунные ядра, такому ведь и бить не надо, можно просто сжать Брайтона в своих объятиях, превратив его в мешок с костями. Менты знали, кого на него натравить. А ведь это менты. Не собираются они прощать ему свою сучку.

– Я ведь вас потом всех найду, – спиной вжимаясь в дверь, пробормотал Брайтон.

Если его опустят, то все, никто ему больше руки не подаст. А Карамболь забудет, как его звать.

– Еще попросишь? – ухмыльнулся лысый.

Его дружки гадко засмеялись.

– Давайте договариваться, – мотнул головой Брайтон.

– Наличные не принимаем, только в кредит. По самые биткоины!

– Ага! – осклабился амбал.

– Передайте Ярыгину, что у меня есть важная для него информацию! – Брайтон чувствовал себя так, будто попал в кошмарный сон. Хотелось проснуться, но не получалось.

– Так сам потом и передашь.

– Один раз передаст, два раза передаст…

– Один раз – не передаст!

– Ярыгин вас самих потом передастами сделает. А Прокофьев добавит!

Лысый хотел что-то сказать в язвительном тоне, но амбал качнул головой, выразительно глянув на него.

– Ну давай, выкладывай… – немного подумав, сказал он. – Но учти, если ты впарил нам пустую бутылку…

– Полную получишь, с шампанским, – ухмыльнулся мистер Челюсть. – И ананасами.

Брайтон мотнул головой. Информация у него конкретная, а это реальный шанс соскочить с резинового крючка.

* * *

Удар ногой, рукой, снова ногой, на этот раз с разворота, двойка, тройка… Сарычев представлял, как молотит Прокофьева, злость прибавляла ему сил. И на ногах он держался крепко. Жаль, что Прокофьев до сих пор жив.

Удар, удар… Еще немного, и Прокофьев не выдержит, отдаст концы. Но Аркадий сам вдруг оказался на полу. Запутался в собственных ногах, поскользнулся и упал.

А ведь запутался он не только в своих ногах, но и в щупальцах, которыми опутал Прокофьева. Да, ему везло. Но везло как человеку, который везет – мощно, решительно и бесстрашно. А ведь он действительно ничего не боялся. И сердце даже не дрогнуло, когда Захар выстрелил в него. Испугался он уже потом, когда подстрелил его самого. Он даже не знал тогда, с кем имел дело. Просто бродил по болотам в окрестностях Пушного, вышел к дому, в котором Сигайлов мог спрятать деньги, обрадовался. Но едва не нарвался на пулю.

Спасибо Освальду за его ствол. Аркадий ответил практически мгновенно и не промазал. Но Захар умирать не хотел. Начал рассказывать, кто он такой, сначала грозился, затем умолял помочь. Аркадий тем временем копался в его телефоне, спросил, кто такой Иваныч, получил ответ. Да, это был тот самый Иваныч, который помог Прокофьеву выйти на Сивого и который знал про деньги.

Смелых ведь не только пуля боится, но и сама судьба. А Аркадий дал разгон своей судьбе. Захара придушил, выволок в лес, закопал, дом поджег. Затем вышел на Иваныча, практически с ходу его подстрелил. Не ходил за ним, не искал выгодных позиций, просто подъехал и, пользуясь случаем, нажал на спусковой крючок. И ведь не промазал.

Прокофьев должен был догадаться, кто играет против него. Только Аркадию Сарычеву по силам хитрые многоходовки, и он сам себе это доказал. Позвонил Вике от имени Захара, напугал ее… А вот Прокофьева убивать не собирался. Думал, хотел, но не планировал. Само получилось. Зверь сам на ловца вышел. А ночь темная, снежная, следы заметало на раз.

Не планировал Аркадий убивать Прокофьева, но все равно чувствовал себя царем горы, а Прокофьев и его ублюдки – они лишь камни под его ногами. А Вельяминов – просто плевок, который он уже растер.

Но Вельяминов сейчас волновал Аркадия меньше всего. Менты кружат над ним, уже начинают клевать. Обложили со всех сторон, носу из дома не дают высунуть, а еще к сколу на стекле прицепились. Ну да, от гильзы это след, но Аркадий Сарычев битый волк, его так просто не обхитрить. И на дом в районе Пушного менты вышли, знают, что Захара нет в живых. Но это ничего не значит. Следов-то Аркадий не оставил. И хорошенько спрятать труп не поленился. Не нароют менты ничего… И все равно тревожно. А еще эта чертова груша. Запутался в собственных ногах, упал, ничего особенного, но вдруг это знак? А тут еще этот Алик…