Тайна Васко да Гамы

Кабрал вез с собой королевские инструкции назначить администратора фактории (фейтора) в Каликуте, а также священников и монахов для распространения христианского вероучения в Индии. Кроме того, инструкции дона Мануэла предписывали Кабралу вести войну против «мавров из Мекки», захватывать их товары и имущество с тем, чтобы обеспечить полную монополию Португалии на торговлю специями. В то же время экспедиция Кабрала пыталась добиться таких условий, при которых португальские миссионеры могли бы осуществлять свою деятельность без противодействия мусульман[132].

Кабрал привез саморину письмо дона Мануэла, в котором он пытался убедить его с помощью аргументов, взятых из Священного Писания, войти в союз с португальцами против мусульман и сотрудничать в бойкоте торговли из Красного моря. (Содержание этого письма пересказывает Каштаньеда)[133].133 После трудных переговоров в атмосфере подозрительности дело не пошло дальше обещаний саморина предоставить португальцам право учредить факторию на участке, предоставленном им китайцам, а также лицемерных обещаний содействовать развитию торговли между Португалией и Каликутом[134].

Послание дона Мануэла саморину, переданное Кабралом на исторической торжественной церемонии, недвусмысленно заявляло о далеко идущих амбициозных планах и претензиях португальцев на Востоке.

Португальцы, привыкшие к простому торговому обмену, рассчитывали обменивать индийские специи на те товары, которые были в изобилии в Португалии, — на пшеницу, ткани и железо. Однако это индийцам было не нужно. Они хотели за перец, имбирь и гвоздику получать драгоценные металлы — золото, серебро, а также ярко-красные ткани и кораллы. Как свидетельствует источник, граф Вимпозу спросил вернувшегося в Португалию Васко да Гаму, какие товары интересуют индийцев. Адмирал ответил: «Они хотят получить от нас золото, серебро, бархат, ярко-красные ткани». И граф сказал ему: «Получается, что они нас открыли, а не мы их»[135]. Кроме того, саморин испытывал сильное давление со стороны мусульманских купцов, которые опасались потерять монополию на торговлю специями. «Мавры из Мекки» начали чинить всевозможные препятствия продаже специй португальцам. Отношения с саморином, правда, несколько улучшились, когда Кабрал по его просьбе захватил гуджаратское судно, на котором перевозили из Кочина в Кананор похищенные у него ценности, в том числе его лучшего боевого слона.

Тем не менее из-за обструкции мусульман и фактического бойкота, устроенного португальцам под предлогом отсутствия специй, погрузка кораблей Кабрала шла с огромными трудностями. Тогда фейтор Айриш Коррейа предложил капитан-мору захватить корабль мавров, который, загрузившись, был готов к отплытию в Красное море, и завладеть грузом. В ответ на эту акцию мавры внезапно напали на португальскую факторию и убили 50 португальцев (в том числе фейтора, секретаря Перу Ваза де Каминья и трех монахов-францисканцев). В отместку португальский флот захватил и сжег дюжину мусульманских судов, стоявших на якоре в порту, и бомбардировал город в течение трех дней, убив полтысячи людей.

После этого Кабрал, убежденный посланцами раджей Кочина, Кананора и Коулана взять груз специй в их портах, покинул Каликут и перебрался в Кочин, где португальцы обнаружили хотя и менее могущественное, но зато более приветливое и гостеприимное княжество. Исламизация здесь еще не зашла так далеко, как в Каликуте.

Брахманы, создавшие морскую лигу между княжествами Каликут и Кочин, находились даже в определенной конфронтации с мусульманами[136]. Недовольство этих брахманов засильем мусульман побуждало их объединиться с португальцами для того, чтобы общими усилиями нейтрализовать мусульманское присутствие.

Вызов, который Португалия бросила Каликуту, стал тотчас же известен во всем Малабаре. Слабые княжества, которым саморин навязал вассальную зависимость, увидели в португальцах возможных союзников, на которых можно опереться в борьбе за свою самостоятельность. Поэтому они поспешили направить в Кочин, где находилась португальская эскадра, своих послов, предложивших Кабралу хорошие условия торговли и дипломатическое признание[137].

Кочин со своей стороны позволил Кабралу основать торговую факторию. Португальцы сумели таким образом закрепить торгово-экономические позиции в Малабаре и получить плацдарм для возможных столкновений с саморином. Этот последний, испытывая нажим со стороны мусульман и опираясь на поддержку Венеции, проявлял все большую враждебность по отношению к португальцам.

Завязав торговые связи с индийскими городами Ко- чин и Кананор и загрузив свои суда пряностями и тканями, Кабрал двинулся в обратный путь[138].

В июле 1501 г. эскадра Кабрала вернулась в Лиссабон. Несмотря на потерю нескольких судов, ценность доставленных ею грузов была так велика, что вдвое превысила расходы на экспедицию. Кабралу за оказанные им услуги была назначена пенсия 30 тыс. реалов[139].