Тайна Великого Дракона

— Тебя послушаешь, так можно сойти с ума. — Сказал Дик.

— Почему?

— Ты съедаешь людей, а сейчас рассказываешь об этом так, словно они и не были людьми.

— А как я должна об этом рассказывать? Ты думаешь, что я должна была их пожалеть? Но тогда надо жалеть и других зверей. Получится, что мне вообще нечего будет есть.

— В чем-то ты права, а в чем-то нет.

— В чем я не права?

— Ты права со своей точки зрения, но не права с точки зрения других. Это понятие относительно. Ты никогда не будешь права с точки зрения тех, кого съела.

— Ну, знаешь, так можно и с голоду умереть. Сколько всяких зверей, которые убивают и едят людей. И их кто-то ест. От этого никуда не денешься.

— Может, и мне кого-нибудь съесть? — Спросил Дик.

— Ты же не дракон.

— Да. Будь я драконом, я, наверное, лучше бы понимал тебя. Я постараюсь тебя понимать. Надеюсь, ты не решишь ночью, что я твой завтрак?

— Я надеюсь, что ты тоже так не решишь. — Ответила Риан. — Рэкс, Рими, вы наелись? — Волки поднялись, показывая, что они уже наелись. Риан и Дик также поднялись и пошли к выходу. Через несколько минут они оказались в покоях, где должны были провести ночь.

— Ты знаешь, что слуги Великого Дракона всегда спят вместе с ним? — Спросила Риан.

— Вместе так вместе. — Ответил Дик. Риан снова превратилась в дракона и легла посередине так, что никто не смог бы войти или выйти. Рэкс и Рими забрались под ее крыло и Дик последовал их примеру. — Ты спишь так? — Спросила Риан.

— А что?

— Антваррес говорил, что надо спать только в своем виде.

— Так ты что, и родилась в таком виде?

— Я не знаю. Анлиту я родила человеком. Но я дракон, а не человек.

— А Анлита?

— Она тоже дракон. То, кем она родилась, не важно. Я ее мать, значит, она — дракон.

— Наверное. — Ответил Дик. — Тут ничего не поделаешь.

Дик проснулся, как обычно, рано утром. Он выбрался из под крыла Дракона и сел на кровать. Он размышлял о происходивших событиях. В Риан было перемешано и добро, и зло. Дик и сам был в затруднительном положении. Мир во многом был несправедлив к людям, но попытка мгновенного изменения означала бы еще большее зло. Это привело бы к войнам и катастрофам. Изменения можно было делать только постепенно, не ломая жизни сотен тысяч людей. И нельзя было надеяться, что все эти изменения произойдут даже за несколько лет. На это были нужны годы, а может быть, и столетия.

Риан проснулась почти через два часа, разбудила волков и поднялась.

— Ты ушел от меня ночью? — Спросила она, увидев, что Дик сидит в стороне.

— Нет. Я проснулся два часа назад.

— Куда нам надо лететь? — Спросила Риан.

— Надо подождать некоторое время, пока не появится сигнал.

— Великий Дракон должен ждать?! — Зарычала Риан.

— Тебе надо все же решить, кто ты для меня. Великий Дракон или Риан.

— Ты?… — Переспросила Риан, изменив тон. — Я еще не привыкла, что ты…

— Что я человек, и я друг. — Продолжил Дик.

— Но ты же не…

— Только не здесь, Риан.

— Так я что, должна всем это показывать?

— А что в этом плохого? Разве Великий Дракон не может иметь друзей? У тебя их не было, поэтому ты многого не понимаешь.

— Что я не понимаю?

— Например, то, что с другом надо вести себя не так, как ты это делаешь. Вспомни Анлиту.

— Он моя дочь. Я что, должна обращаться с друзьями, как со своей дочерью?

— Не совсем так, но почти. Ты не должна злиться по каждому поводу, не должна показывать свое превосходство.

— Но тогда он перестанет уважать меня. Он будет считать себя безнаказанным, начнет дерзить и заноситься.

— Настоящий друг не перестанет уважать тебя. Только тебе надо понять, что и ты должна уважать его. И этому тебе надо учиться.

— Даже если он простой человек? — Спросила Риан.

— Да, Риан. И если он тебя разозлил, ты должна попытаться понять — почему. Ведь ты могла быть не права.

— Я не права? Как я могу быть не права?

— Вот отсюда все и начинается. Ведь ты признаешь, что была не права, когда нападала на меня?

— Я была права. Я не знала…

— Ты признаешь, что ты чего-то не знала, но ты не признаешь, что была не права. Вот в этом и есть твоя ошибка. Пока ты не научишься признавать свои ошибки и не научишься открыто говорить о них, у тебя не будет настоящих друзей.

— Значит, ты не друг, раз так говоришь?

— Я хочу быть твоим другом. И ты говорила мне то же самое. Я хочу тебе помочь, и ты должна верить мне.

— Я верю. Но одно дело — ты, а другое — другие люди.

— Хорошо. Не будем говорить о других. Ты веришь мне?

— Да. Я же сказала.

— Если ты веришь, то поверь. Чем меньше ты злишься, тем тебе же будет лучше. И тем более, незачем злиться на то, что не причиняет тебе вреда. Ты же не станешь злиться, если на улице тебя облает собака?

— Со мной такого никогда не было.

— Но все же? Представь себе, маленькая глупая шавка, которая гавкает на всех, кого увидит.

— Ее надо прихлопнуть на месте, и все.

— А зачем? Ну, погавкала она. От этого ничего не поменялось.

— Она же мешает всем. Ты что, и таких собак себе в друзья берешь?

— Нет. Просто у нас с тобой разные мнения о том, кто мешает, а кто нет. Тут я ничего не могу поделать.

— И что ты делаешь с теми, кто считает не та, к как ты? — Спросила Риан.