Тайна великого живописца

Вырисовывалась великая афера по хищению ценных полотен, принадлежащих разным музеям. Чарущев, безусловно, был центральным звеном в этой преступной цепи, участников которой предстояло найти. Стало понятно, что владелец фотоателье занимался преступным бизнесом, подделывал картины и организовывал их подмену. Наверняка он получал заказы от богатых коллекционеров и сбывал подлинники им. И судя по всему, тоже не чистоплотно, если покойный господин Башлыков пытался в Англии продать одну из таких картин, которая тоже оказалась копией, из-за чего произошел скандал.

– Наверное, Башлыков приобрел картины у Чарущева, и тот выдал все за подлинники, – докладывал начальнику Суржиков. – Все бы было ничего, но тут любовница Башлыкова сбежала, прихватив копию Крамского, и попросила знакомого фотографа помочь продать ее. А фотограф, в свою очередь, рассказал об этом Чарущеву. Круг случайно замкнулся. Чарущев впал в панику: ведь если все откроется и Башлыков узнает, что под видом подлинников баснословно дорогих картин ему вручили подделки, за жизнь Чарущева гроша ломаного никто не даст. Ведь неизвестно, сколько он обманул богатых доверчивых нуворишей. Тогда он позвонил Маргарите и пригласил ее с картиной прийти к девяти утра за фотографиями в фотостудию, а ее фотографии, сделанные Красилиным, он убрал подальше, чтобы приемщица подольше отсутствовала.

– Понял, – буркнул Карсавин. – Он выбрал момент и убил девушку, но зачем он черную розу подкинул?

– Наверно, для того, чтобы сбить нас с толку, – вздохнул Суржиков. – Он для этого и следы красной глины оставлял.

– Мне еще понятно, что он убил фотографа, чтобы тот не болтал, но зачем убил Хруста? Башлыков ведь уже был в Англии, а запуганная Вишневская скрывалась.

Суржиков усмехнулся:

– Скорее всего, Хруст догадался, кто убийца, потому что только Чарущев знал, что Красилин едет домой, и, видимо, высказал Чарущеву свои подозрения, а может быть, стал шантажировать, и тот, зная его характер, решил, что лучше его убрать.

– С этими все ясно, а вот кто начал отстрел Жаркова, Башлыкова и самого Чарущева?..

Егор Иванович нервно заерзал:

– Этим вопросом мы занимаемся.

– Но смотри, если еще кого-нибудь убьют, можешь подавать рапорт об отставке!

– Могу идти?

– Иди, работай…

Увидев взъерошенного, злого начальника, Бричкин фыркнул:

– Вы прямо как из бани, весь красный.

– Вот именно из бани, вместо того чтобы спасибо сказать, опять нагоняй.

Бричкин подсел к его столу и улыбнулся:

– Да не обращайте вы на это внимания, Егор Иванович, лучше послушайте, какое заключение экспертиза сделала: все картины Чарущева оказались подлинниками, похищенными из музеев.

– Да ну! – обрадовался Суржиков. – А я, кстати, так и думал.

– А что, если к хищениям причастны сотрудники музеев? – выдал Бричкин.

– Все может быть, но больно это громоздко, когда много людей задействовано, то и дело провернуть сложнее, да и делиться надо, а Чарущев, судя по всему, жадный. Думаю, нам нужно искать человека или организацию, которые по роду своей деятельности взаимодействуют с музеями и имеют доступ непосредственно к картинам.

– Например, реставрационные мастерские, – проговорил Алексей Бричкин.

Суржиков довольно улыбнулся:

– Молодец! Растешь, Алешка!.. Правильно, реставрационные мастерские, как один из вариантов. Нужно будет узнать, кто обслуживает музеи, думаю, в этом нам помогут Лилия Стасова и ее дед. Свяжись с девушкой, пообщайся, а то уведут у тебя невесту.

– Да ладно вам, – покраснел Бричкин, но за телефон взялся.

– А я пока съезжу в Третьяковскую галерею.

Через полчаса он поднимался по лестнице в кабинет заместителя директора.

Дроздовский Павел Михайлович принял его в просторном кабинете.

Темноволосый, плотный, среднего роста, энергичный, он выскочил из-за стола и вышел навстречу.

– Я слышал, картины пропавшие нашли, – заулыбался он, протянув руку Суржикову.

– Нашли, – отвечая на рукопожатие, уклончиво ответил Суржиков. – Меня интересует, кто имеет доступ к полотнам?

– Да много кто, – нахмурился Дроздовский. – Смотрители, реставраторы, хранители фондов…

– Как вы думаете, кто мог подменить картины? – сухо произнес Суржиков.

Дроздовский слегка помрачнел, но тут же улыбнулся:

– Картины у нас практически невозможно украсть, они все под сигнализацией, потом везде стоят видеокамеры, присутствует охрана.

– Вы думаете, воры не способны отключить электричество на момент кражи и подменить картины копиями?

– Это сложно, сигнализация и видеокамеры работают на автономном источнике питания.

– А вы уверены, что воры не знают, как работают сигнализация и видеокамеры? – усмехнулся Суржиков. – У вас в последнее время не менялись электрики, слесари или другие рабочие?

Директор потянулся к селектору:

– Вика, вызови начальника отдела кадров.

Вскоре на пороге появилась молодая миловидная женщина.

– У нас в течение года не менялись электрики, слесари или кто еще из работников?

– В начале года электрик уволился, пришел новый, поработал два месяца и запил, мы его выгнали, сейчас у нас другой работает, нормальный…

– Личное дело электрика-пьяницы можно посмотреть? – попросил Суржиков.